CalibreSourceFile_515ec416e40a3

Тогда Курт постоянно находился в поисках нового дешевого кайфа. <В то

время ни у кого из нас не было денег, поэтому мы не могли тратить кучу

монет на кокаин и тому подобное, - вспоминал Лукин. - Многие подсели на

микстуру от кашля. Помню также одного парня, с которым мы вместе учились в

школе, так он горстями ел аспирин и ловил от этого кайф>.

В то время многие ребята в Абердине потребляли <кислоту>, не говоря уже

о сильной местной марихуане. Как-то вечером Лукин, Джесси Рид и еще

несколько ребят из той же тусовки сидели кружком и жаловались друг другу,

что им надоели все обычные кайфы. Неожиданно Рид вспомнил о креме для

бритья, к которому Курт питал особую любовь еще с тех пор, как они жили

вместе.

Крем для бритья выпускался в баллончиках, в дне которых было отверстие,

через которое закачивался пропеллент. Вдыхание газа производило эффект,

напоминающий действие закиси азота. Впоследствии, чтобы избежать подобного

злоупотребления, производители крема модифицировали пробку так, чтобы ее

невозможно было открыть. Но проблема заключалась в том, что большая часть

пропеллента могла улетучиться. Тогда Рид показал остальным, как изготовить

простейший прибор, намотав на нижнюю часть баллончика рулон туалетной

бумаги, проделав отверстие сбоку и вставив туда отвертку, чтобы можно было

ослаблять пробку. Получилось что-то типа <бонга>, приспособления для

курения марихуаны.

Вся компания тут же побежала в супермаркет и запаслась кремом для

бритья. На некоторое время их, правда, охватила паника, когда выяснилось,

что газ сделал их голоса сиплыми, однако, как потом оказалось, это было

временным явлением, а в остальном кайф был вполне достойным. <Мы все

страшно ругались на Курта за то, что он потратил столько крема на

украшение своих дурацких кукол, - вспоминал Лукин. - Ведь его можно было

использовать для кайфа>.

Этой зимой с Куртом произошло несчастье. Поджаривая картошку, свое

основное блюдо, он сильно обжег руку. Настолько сильно, что врач в

больнице сказал ему, что он никогда не сможет играть на гитаре. Курт был в

шоке, однако Венди вовремя вспомнила об одном специалисте, которого знала

еще по работе в колледже. Все оказалось не так страшно, однако на

некоторое время Курту пришлось забыть о гитаре.

Наступили тяжелые дни. Не имея никаких доходов, Курт жил несколько

месяцев на одном рисе. <Голодный, в этом свинарнике, не имея возможности

играть на гитаре и в постоянном страхе от того, что придет хозяйка

требовать деньги. Это была та еще жизнь>, - вспоминал он.

Через пять месяцев Лукин решил съехать. Его место в хибаре был готов

занять Дилан Карлсон, который сидел без работы и которому Курт в ярких

красках расписал прекрасную работу, которую можно было найти в одном из

отелей на океанском побережье. Карлсон прожил у Курта около двух недель,

но работа по настиланию ковров так и не материализовалась. В свой первый

приезд на побережье рано утром они застали босса настолько пьяным, что он

так и не смог открыть дверь. В их следующий приезд дверь была открыта,

однако сам босс отрубился прямо на пороге, загораживая вход. Карлсон

решил, что с него хватит, а Курт рискнул попробовать еще раз.

Настойчивость восторжествовала, и ему удалось попасть внутрь, однако босс

как раз ушел в бар, а вернулся снова в полной отключке.

Вместе с MELVINS Курт стал довольно часто бывать в Олимпии, столице

штата, расположенной в пятидесяти милях на восток от Абердина. Здесь

находился Эвергринский колледж, являвшийся приютом богемной публики и

нонкорфомистов всех мастей, равно как и рассадником независимой музыки.

Курт приезжал туда главным образом на уикенд, чтобы познакомиться с

местными группами. Олимпия была небольшим городком, однако у нее

существовали связи с независимой сценой по всей стране, осуществлявшиеся

через местную радиостанцию KAOS, журнал <Ор> (впоследствии преобразованный

в ), издателя Брюса Пэвитта и фирму звукозаписи К Records,

возглавляемую Кальвином Джонсоном.

Местная молодежь предпочитала хард-року наивную музыку, называвшуюся

<лав-роком>, которую исполняли местные группы вроде JAD FAIR и BEAT

HAPPENING, второй руководил Кальвин Джонсон. Джонсон доминировал в тусовке

и создал целый легион себе подобных, которые разговаривали и одевались в

точности, как он, и стремились как можно дольше сохранить по-детски

непорочное отношение к миру. Этих последних Курт называл <кальвинистами>.

Их была целая община. <Кальвинисты> не употребляли наркотиков, во всяком

случае, они это декларировали, и носили коротко подстриженные волосы. Они

все играли друг у друга в группах и спали друг с другом. У них было

собственное кафе, собственный музыкальный магазин и, по существу, им

принадлежала радиостанция KAOS. <Они создали собственную маленькую

планету>, - вспоминал Курт.

У них также была собственная фирма звукозаписи. Вместе с Кэндисом

Петерсоном Джонсон возглавлял К Records - небольшую, однако имеющую

обширные связи независимую фирму, которая выпускала также диски близких по

духу групп вроде YOUNG MARBLE GIANTS, KLEENEX и VASELINES.