California (СИ)

Одно из главных правил Голливуда — не заморачиваться. Быть «своим в доску», в то же время отрешённым от внешнего мира, привлекать к себе внимание именитыми брендами, в то же время выходить в свет в старых спортивных штанах. Никто не подумает, что у тебя нет денег, — все скажут, что ты устроил настоящий перфоманс на красной дорожке. Тебя будут обсуждать, тебе будут звонить и приглашать на фотосессии, кастинги, интервью, а ведь всё дело в спортивных штанах! Не заморачиваться — это настоящий гарант успеха, ценных связей и всеобщей известности. Если к этому, конечно, добавить немного таланта и умения крутиться в этом адском колесе под названием Голливуд.

Именно это и стало главной проблемой Эммы. Она не умела отпускать ситуацию и плыть по течению, снова и снова прокручивая в голове всё с ней произошедшее. Страхи, воспоминания, тревога — всё это сковывало движения, заставляло каждый раз смотреть в камеру и путать слова. Эмма говорила, как ей, несчастному особняку, одиноко в пустом призраке, заставляя Денни устало закрывать лицо руками и кричать в рупор о новом дубле. К слову, Джефф так его запугал, что сказать что-то против актрисы он не решался, и каждый раз срывал затаённую злобу или на Рэя, что попадался под горячую руку, или на своего помощника. И к концу съёмочного дня, когда силы иссякли у всех без исключения, Эмма снова и снова ругала себя за неумение отпускать ситуацию и уходить с головой в работу.

— Может быть, это не моё? — блондинка зашнуровывает босоножки и смотрит в зеркало — на отражение скучающей Алекс и мирно посапывающего Лаки.

— Да ладно тебе, классные босоножки, тебе идут.

Комок застревает в горле, и неприятное щекочащее чувство в душе заставляет актрису нервно теребить край своего чёрного коктейльного платья.

— Я не об этом, Алекс, — Эмма поднимает взгляд к потолку и снова возвращает его к подруге. — Что, если мне не суждено быть актрисой?

Сбитая с толку, Алекс поднимается на локтях и не знает — плакать ей или смеяться.

— Ты что городишь? Стой-стой, только не говори, что этот мудак Дито снова что-то натворил! Он тебе угрожал?

Эмма садится на кровать рядом с подругой и подпирает голову руками. С режиссёром, как раз, проблем не оказалось. Актриса была на двести процентов уверена, что стоит ему появиться на съёмочной площадке в этот их первый день после отпуска — девушка полетит оттуда, сверкая пятками. Это в лучшем случае. Худший вариант развития событий был таков: Денни захочет ей отомстить. Начнёт подсаживать, угрожать, портить кадры и все в этом роде. Но к огромному удивлению всех, кто так или иначе задействован в фильме, Дито не проронил ни слова. Взял рупор, сценарий, сел в свое режиссерское кресло и стал командовать. Это и дало Эмме маленькую надежду на то, что её дальнейшие съёмки пройдут вполне сносно.

— Думаю, Джефф неплохо ему пригрозил или что-то вроде того, — актриса озвучивает свою версию, ведь другого логического объяснения действий Денни она не находит. — Он срывал зло на других, а меня не трогал.

— Тогда в чем дело?

— У меня из головы не выходят проблемы… я не могу переключиться, — Эмма чувствует себя на приёме у психолога, положив голову на колени подруги и слушая мирное тиканье часов. Но досада в груди разжигается с каждой секундой, опаляя страх и возложенные на неё обязанности. — Когда у кого-то из актёров умирает кто-то близкий, они собираются и уже через какое-то время снова приходят на съёмки. Это профессионализм. А я получила парочку эмоциональных взбучек, и вот уже не могу сосредоточиться на сценарии.

Слова даются девушке с трудом. Крах надежд — одно из самых паршивых чувств на Земле. Мечта, которая росла вместе с ней, которую она заботливо поливала и удобряла, которая дала свои первые ростки и уже обещает дать плоды, вдруг кажется ей обычным сорняком. Эмма подавлена, она хочет вырвать его с корнями и освободить себя от этой муки, но он так крепко врос в неё, что так просто с ним не разделаться. Возможно, актриса заблуждается, возможно, все проходят через этот кризис, но с каждой минутой ей становилось всё тревожнее и тревожнее. Что, если это вовсе не её путь и не её мечта?

— Да у тебя, подруга, депрессняк, — Алекс присвистывает. — Отпуск не пошёл тебе на пользу.

Эмма слушает размеренное дыхание подруги, и тревога постепенно сходит на нет. На «пока нет». Может быть, она потеряла все свои нервы и упорство, зато у неё появилось что-то гораздо значимее — её друзья. Алекс, Саманта, Эрик, Рэй и Бин не дадут её в обиду, в этом девушка уверена на все сто процентов. Воодушевленная своими собственными размышлениями, Эмма поднимается с кровати, поправляет свои светлые кудри и проводит по платью ладонями.

— Не время раскисать. Пора уже в «Авалон».

— Умница! — Алекс улыбается, поднимаясь следом. — Вот эту Эмму я знаю!

***