California (СИ)

— Тебе-то что? Тебе же плевать. Я же тебе только надоедаю.

Есть у Эммы такая особенность — когда она хочет спать, она может убить человека в состоянии абсолютной эмоциональной нестабильности. Расшатанные нервы вмиг дают о себе знать, и вот её уже несёт в страну бесконечных истерик. И как хорошо, как хорошо, что они одни в участке! За исключением дежурных, конечно, что греют уши двадцать четыре часа в сутки, а оттого на них уже всем наплевать. Они здесь как мебель, как эти копировальные машины.

— Представляешь, какая выйдет удача! — разгорается блондинка. — Случится то, о чём бы ты попросил Санту на Рождество — меня убьют! О-о-о, уже представляю твою улыбку и слёзы счастья! Ведь смотрите, надоедливой Эмме, которая везде суёт свой нос и всем надоедает, наконец, показали её место. Может быть, ты даже удостоишь этого кровожадного таксиста премии и медали героя Америки, ведь он очистил страну от этой занозы в заднице!

Она ещё долго продолжает свой истерический трёп, размахивая руками и волосами, беснуясь и практически плача, когда мужчина перед ней стоит с каменным выражением лица, впитывая в себя это совершенно бессмысленное шоу. Когда Эмма, на пике своих эмоций, в очередной раз выкрикивает, как её раздражает Джефф, чаша его терпения переполняется и с треском разбивается об пол.

— И ты, ты вечно мне указываешь! Я сама по себе, ясно, и вообще….

Он резко перехватывает её запястья и прижимает к двери, впиваясь грубым и рваным поцелуем в её рот, который просто не имеет такой функции, как закрываться. Он целует её губы, он их терзает, срывает на них всю злость, и проникает языком в её рот, когда Эмма вдруг просыпается от этой сладкой комы и упирается ладонями в его широкую грудь, отталкивая мужчину от себя.

— Не смей целовать меня, когда тебе вздумается! — кричит актриса.

Секунда — и кабинет сотрясает звонкая пощёчина. Джефф в удивлении смотрит на Эмму и не может вымолвить и слова.

То есть… как… Она. Ему. Отказала?

— Эм, ты…

— Нет, ничего не говори, — девушка наклоняется, хватает свою упавшую сумку и прижимает её к груди. — Я тебе не ребёнок, а ты мне не указ. Я взрослая и разумная девушка. И делаю, что захочу. И сейчас я хочу поймать такси и поехать домой. А ты не посмеешь ничего сделать, потому что я сама по себе и не собираюсь тебе подчиняться.

***

Ненавязчивая мелодия какого-то кантри-музыканта приятно ласкает слух, ветер из приоткрытого окна приводит мысли в порядок, а тихая езда без вечного ожидания в пробках постепенно убаюкивает девушку и водителя. И песня, песня оказывается такая добрая. Нужно её обязательно найти. Ведь в ней поётся о любви, о той самой любви, которая поддаётся не всем и является настоящим талантом. И заканчивается она на такой же доброй ноте. Влюбленные встречаются спустя долгую разлуку и влюбленные счастливы. Эмма тяжело вздыхает и возвращается из этого состояния мысленной эйфории. Секунда — и она снова раздраженная фурия, что готова броситься с ножом на водителя.

— Поверить не могу, что опять иду у тебя на поводу, это просто уже ни в какие ворота не лезет. Это смешно.

Джефф усмехается, бросает стлевшую сигарету из окна и выключает радио.

— Что за романтическое дерьмо всю дорогу играет?

— А мне нравится. Оставь. Я хочу, чтобы ты её оставил.

— А я не хочу это оставлять.

— Сделай, как я хочу.

— Зачем? Ты в моей машине.

— Правда? — она поднимает брови и ухмыляется. — Как здорово, что ты напомнил. Теперь буду знать, кому она принадлежит, когда буду царапать на ней всякие ругательства.

— Тронешь Лилит — загремишь на пожизненное.

— Лилит?

— Ты слышала.

Эмма фыркает и отворачивается к окну. Джефф включает радио. Волну с самыми отстойно-романтическими песнями, которую только можно поймать. Девушка довольно улыбается и прикрывает глаза лишь на секунду, чтобы насладиться мелодичным звучанием голоса её любимого Эда Ширана, чтобы расслабиться лишь на секунду, но даже не успевает вздохнуть, как цепкие лапы Морфея утягивают её в свое царство снов. Полицейский смотрит на неё краем глаза и беззвучно зевает, не замечая, как проехал поворот на Западный Голливуд. Усталость и привычка тянут его в родной Пасифик-Пэлисейдс, глаза слипаются, сил нет держать руки на руле. Голос Ди-Джея по радио вырывает их обоих из этого сонного царства. Эмма потягивается в пассажирском кресле и смотрит по сторонам.

— Мы уже приехали?

Джефф обдумывает её вопрос непривычно долго, замечая знакомый поворот на родную улицу.

— Чёрт…

— Что? — голубые глаза в панике мечутся по его уставшему лицу.

— Я, кажется, проехал дом твоей подруги.

— Что? Как ты мог его проехать?

— Эмма, люди имеют способность уставать. Я забыл про тебя и поехал по привычному маршруту.

Девушка складывает руки на груди и смотрит в окно.

– Вези меня домой.

— Мы уже почти приехали, — с досадой для самого же себя констатирует он.

У актрисы даже нет сил с ним ругаться. Она прикрывает рот ладошкой, зевая, и возвращается к спору с ним. Автомобиль, тем временем, плавно тормозит напротив знакомого дома.

— Вези меня домой, — Эмма стоит на своём.

— Я устал. Оставайся у меня.