Camp America

В Америке, кстати, очень развит внутренний туризм. До других стран отсюда лететь далеко и дорого, поэтому американцы в основном изучают свою собственную страну. А в ней есть чем заняться в свободное время: съездить на экскурсию в Скалистые горы, половить рыбу в горных озерах Пенсильвании, спуститься на дно Большого Каньона, погулять по улицам Сан-Франциско. Почти во всех городах мне встречались туристы, гуляющие с брошюрками и картами и глазеющие на местные достопримечательности. Особенно много среди них жизнерадостных американских пенсионеров, которые, только уйдя на покой, начинают наслаждаться жизнью и тратить заработанные за предыдущие годы деньги. Многие наши соотечественники предпочитают ездить по Европам и Азиям, забывая, что в их собственной стране тоже есть много чего интересного. Для американцев это нехарактерно — они предпочитают изучать собственную страну. Санта-Фе — один из главных туристических центров США — яркое и убедительное тому доказательство.

Далее я направлялся на юго-восточное побережье США — в Новый Орлеан. Ехать до него нужно было почти полторы тысячи миль (больше двух тысяч километров) — до этого я ни разу без остановок не проезжал такое большое расстояние. По пути, правда, было несколько крупных городов. Но мало что в них представляло интерес, и я решил там не останавливаться. Вначале мне нужно было доехать до Оклахома-сити, который примечателен лишь тем, что в нем в 1995 году произошел один из самых кровавых терактов в истории США. Далее можно было свернуть на юг и поехать в Даллас, известный тем, что там в 1963 году убили президента Кеннеди, или поехать на восток и попасть в Литтл-Рок — этот город вообще ничем не примечателен. А там уже было рукой подать до Нового Орлеана. Но в этот город я попал лишь через три дня.

Глава 11. Лагерь-1: русские гастарбайтеры.

Некоторые студенты, работавшие в США, имеют обыкновение рассказывать о своей поездке таким образом: «Ну, значит, поработали мы там три месяца, а потом…» и дальше следует долго и подробное описание отдыха, путешествий, пьянок-гулянок, которые они осуществили после долгой и нудной работы. Я постараюсь избежать этой ошибки. В конце концов, из четырех месяцев, проведенных в стране, я девять недель работал в лагере «Лохикан» («Lohikan»), вместе с другими российскими студентами, и зарабатывал деньги на свое дальнейшее путешествие. Нельзя просто так пропустить этот период, длившийся с середины июля до середины августа. Поэтому позволю себе отвлечься от описания своего путешествия и вернуться по времени к середине июня, когда я только-только прибыл в Америку.

Из всех русских в «Лохикан» я приехал первым. С работником лагеря, который привез меня и двух других студентов, я зашел в столовую и познакомился со своим шефом. Молодой парень по имени Миро (вообще-то его полное имя — Мирослав) был родом из Словакии. В Америку он эмигрировал несколько лет назад, в тот момент учился в колледже и с недавнего времени каждое лето приезжал работать в этот лагерь.

— Привет, приятно познакомиться — сказал он. — Устройся, отнеси свои вещи туда, где будешь жить, и возвращайся.

Жилье находилось на другом конце лагеря. Видимо, это была задумка администрации «Лохикана» — чтобы работники несколько раз на дню совершали десятиминутную прогулку и были в хорошей физической форме. Но это еще было не самое страшное. Поразило само жилище, которое в английском языке именуется «кэбин» («cabin» — так в лагере называли все домики, в которых жили дети и вожатые). Располагалось оно прямо над спортзалом и комнатой с бильярдом и теннисными столами. По лестнице нужно было подняться на второй этаж, и вашему взору открывалась комната, которую я называл не иначе как бараком. Это было длинное помещение без окон и с одним выходом наружу. Во всю длину стояли кровати с тумбочками (на которых даже не было такой ненужной роскоши как дверцы): слева — простые, справа — двухъярусные. Всего комната вмещала в себя больше тридцати человек. Впоследствии подъехало как раз столько ребят из России и Польши, так что наше помещение превратилось в некое подобие воинской казармы.

Ночи в горах случались очень холодные, поэтому накрываться приходилось несколькими одеялами. Днем же наоборот грело так, что в бараке становилось жарко и душно. Впоследствии поперек и вдоль комнаты мы развесили веревки, на которых сушили постиранную одежду, так что помещение и вовсе стало напоминать ночлежку какого-то трущобного района. Иногда по вечерам прямо под нашим жилищем, в спортзале, проводили дискотеки, и тогда все помещение сотрясалось от звуков музыки.