Читаем Can't Hurt Me: Master Your Mind and Defy the Odds - Clean Edition полностью

Спустя целых четырнадцать месяцев после первой операции я снова катился по больничному коридору на спине, глядя на флуоресцентные лампы в потолке, направляясь в предоперационную без каких-либо гарантий. Пока техники и медсестры брили меня и готовили к операции, я думал обо всем, чего добился в армии, и задавался вопросом: достаточно ли этого? Если врачи не смогут вылечить меня в этот раз, захочу ли я уйти в отставку довольным? Этот вопрос не давал мне покоя до тех пор, пока анестезиолог не надел на мое лицо кислородную маску и не начал тихонько отсчитывать время в моем ухе. Перед самым отключением света я услышал ответ, вырвавшийся из бездны моей черной души.

Не сегодня!

После второй операции на сердце

 

Вызов #8

Запланируйте его!

Пришло время разделить свой день на части. Слишком многие из нас стали многозадачными, и это привело к появлению нации людей, которые делают много дел наполовину. Это трехнедельное испытание. В течение первой недели занимайтесь своим обычным графиком, но делайте заметки. Когда вы работаете? Работаете ли вы без перерыва или проверяете телефон (приложение Moment подскажет вам)? Сколько у вас перерывов на еду? Когда вы занимаетесь спортом, смотрите телевизор или общаетесь с друзьями? Как долго вы добираетесь на работу? Водите ли вы машину? Я хочу, чтобы вы были очень подробными и документировали все это с временными отметками. Это будет ваш базовый уровень, и вы найдете много жировых отложений. Большинство людей тратят впустую от четырех до пяти часов в день, и если вы научитесь определять и использовать их, вы будете на пути к повышению продуктивности.

На второй неделе составьте оптимальное расписание. Зафиксируйте все в пятнадцати-тридцатиминутных блоках. Некоторые задачи займут несколько блоков или целый день. Отлично. Когда вы работаете, занимайтесь только одним делом одновременно, думайте о стоящей перед вами задаче и неустанно ее выполняйте. Когда придет время для следующей задачи в вашем расписании, отложите первую и сосредоточьтесь на ней.

Следите за тем, чтобы перерывы между приемами пищи были достаточными, но не бесконечными, а также планируйте физические упражнения и отдых. Но когда наступает время отдыха, действительно отдыхайте. Не проверяйте электронную почту и не тратьте время на социальные сети. Если вы собираетесь усердно работать, вы также должны давать отдых своему мозгу.

На второй неделе сделайте заметки с временными отметками. Возможно, вы еще обнаружите остатки "мертвого пространства". К третьей неделе у вас должен быть график работы, который максимально увеличивает ваши усилия без ущерба для сна. Выкладывайте фотографии своего графика с хэштегами #canthurtme #talentnotrequired.

 

Глава

9. Необычное среди необычного

 

Анестезия подействовала, и я почувствовал, что качусь назад, пока не попал в сцену из своего прошлого. Мы пробирались через джунгли в темноте ночи. Мы двигались скрытно и бесшумно, но быстро. Так и должно быть. В большинстве случаев тот, кто бьет первым, выигрывает бой.

Мы преодолели перевал, укрылись под густой кроной высоченных красных деревьев в джунглях с тройным пологом и стали отслеживать цели через очки ночного видения. Даже без солнечного света тропическая жара была сильной, и пот стекал по моему лицу, как капли росы по оконному стеклу. Мне было двадцать семь лет, и мои лихорадочные мечты о взводе и Рэмбо стали реальностью. Я дважды моргнул, выдохнул и по сигналу старшего офицера открыл огонь.

Все мое тело гулко отдавалось в ритме стрельбы из пулемета M60 с ленточным питанием, выпускающего 500-650 патронов в минуту. По мере того как стозарядная лента питала рычащую машину и вырывалась из ствола, адреналин наполнял мою кровь и насыщал мозг. Мое внимание сузилось. Не было ничего, кроме меня, моего оружия и цели, которую я уничтожал без всяких извинений.

Это был 2002 год, я только что окончил BUD/S, и теперь, будучи штатным морским котиком, я официально являлся одним из самых подготовленных и смертоносных воинов в мире и одним из самых выносливых людей на свете. Так я думал, но это было за несколько лет до моего спуска в кроличью нору ультра. 11 сентября все еще было свежей, зияющей раной в американском коллективном сознании, и его последствия изменили все для таких парней, как мы. Бой больше не был мифическим состоянием души, к которому мы стремились. Она была реальной и происходила в горах, деревнях и городах Афганистана. А мы тем временем ошвартовались в Малайзии, ожидая приказа и надеясь вступить в бой.

И мы тренировались так же.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное