Can You Hold Me? Часть 2 (СИ)

И сейчас они одни, и никого не предвидится еще несколько часов...Господи, дай сил удержаться. А хотя... Почему она должна сдерживаться? Конечно, она понимала намеки Николь и безумно ценила ее терпение и была благодарна за то, что рыжая дает ей выбор. Почему-то, Вейверли чувствовала, что сейчас- именно этот момент, когда она готова перейти черту таких "пуританских" отношений. Именно сейчас. И это волновало ее.

И шатенка глубоко вдыхает, успокаивая безумный стук сердца, после покорно устраивается рядом с девушкой, чуть приподнявшись над ней. Вглядывается глаза, которые сейчас казались темнее. Словно поддернуты какой-то пеленой...Прикусывает губу, наклоняясь к лицу Николь. Рыжая с готовностью отвечает на поцелуй, шумно выдыхая.

Это, наверное, самое лучшее чувство. Когда ощущает, как тебя целует любимый человек, как нежно ласкает твои губы своими, желает насладиться ими, и сам дарит наслаждение, которое словно запретный плод, такой соблазнительный и желанный.

Рыжая сама приподнимается, нависнув над девушкой. Умело перехватывает инициативу, углубляя это мягкое и нежное прикосновение губ. Хочется сейчас просто закричать от переполняющих ее чувств... крикнуть, что это только ее девушка, и больше ничья...Заявить об этом на весь мир, не страшась и не стыдясь своих чувств.

Мягкие прикосновения к лицу Николь немного отрезвляют, заставляя, наконец, прервать столь желанный поцелуй.

— Малышка... — Николь прислоняется лбом ко лбу Вейверли, борясь с бешеным желанием просто наброситься на нее.

— Я хочу этого. — твердо донеслось от Вейверли хрипловатым голосом. — С тобой. И только с тобой.

Это было словно прорыв плотины. Николь уже без страха целует жестче, словно эти губы- ее спасение от смерти. Казалось, кожа просто горит там, где ее касалась Вейверли. Желание все сильнее и сильнее берет верх над телом и разумом, и противостоять ему уже невозможно. Слишком долго она сдерживала саму себя. Но вместе со страстью в ее прикосновениях чувствовалась нежность, с какой тебя может касаться любимый человек.

Ладонь проворно юркнула под голову Вейверли, запутываясь пальцами в ее волосах и откидывая ей голову назад. Шатенка покорна, кротка, что заставляет немного смягчиться и чуть поумерить свой пыл...Это же ее нежная маленькая девочка... С ней не хочется ломать кровать в безумной жаркой схватке. Хочется медленно подводить к вершине, дарить наслаждение... Заниматься любовью.

Руки задирают футболку, обнажая нежную кожу животика Вейверли. Поцелуи сразу же покрывают мягкую кожу, заставляя Вейверли немного вздрогнуть, а после Николь чувствует, как шатенка зарывается пальчиками в ее волосы, то ли удерживая, то ли желая надавить и заставить спуститься ниже...Николь плавно поднимается поцелуями выше и выше, пока руки уже освободили тело от оков легкой ткани.

— Черт... почему ты медлишь? — почти мучительно донеслось от Вейверли. Она уже не могла сдерживаться, а пока же только прелюдия... Даже страшно представить, что же будет дальше.

— Я хочу любить тебя... Быть с тобой. Медленно...-хриплый голос Николь заставил Вейверли вздрогнуть. Иисус, опять эти соблазнительные "мурлыкающие" нотки в хриплом вибрирующем голосе... В Николь словно проснулся Демон-Искуситель. — Сладко....

Судорожный вдох Вейверли выдал ее напрочь. Она подтянула голову Николь с себе, уже сама впиваясь поцелуем, и стягивая эту ненужную кофту. Это просто с ума сводит. Сводит с ума эта горячая кожа, эти поцелуи, этот голос... да все просто! Николь сводит с ума. Прижимается ближе, не поняв, каким же образом она успела остаться только с трусиках, которые уже стягивали эти ловкие горячие руки.

Тихий стон уверено потонул в гуле грома, который раскатом прошелся по небу...

========== Глава десятая ==========

Оглушительный раскат грома заставил Николь резко пробудиться ото сна. Рыжая тихо и обреченно вздыхает, понимая, что возможно больше заснуть не сможет.

Плечо страшно затекло, но пошевелиться Николь не могла, опасаясь разбудить Вейверли. Прикусывает губу, пытаясь сдержать лезущую на лицо широкую улыбку. Это ведь не сон? Это действительно произошло? Хотя, почему она сомневается? Стала бы Вейверли спать с ней вместе, причем, абсолютно обнаженная, если бы между ними ничего не произошло? Хотелось дать себе по голове за столь глупую мысль.

— Чего это ты так улыбаешься? — кажется, Вейверли даже в темноте могла увидеть ее улыбку.

— А я улыбаюсь? — отзывается совершенно серьезно, но все равно Николь не могла хоть как-то обуздать свои эмоции, что так рьяно рвались наружу. И если раньше Николь боялась таких вот "лавин", то сейчас она вполне спокойно принимала их.

— Да. Уверена, ты улыбаешься. — тихий ласковый голос Вейверли где-то в районе шеи заставил кожу покрыться мурашками, от чего Николь чуть-чуть повела плечами, и Вейверли чуть приподнялась.-Доброе утро.

— Доброе. Четыре утра-самое то для поцелуя. — отозвалась Николь, чуть мурлыкая. — Я тебя разбудила?