CAUSERIES Правда об острове Тристан да Рунья

Даже самая осторожная попытка описать то, что творилось на острове въ течение ближайшихъ нъсколькихъ лъть, была бы неумтстна на столбцахъ общедоступной газеты. Это былъ хаосъ, и притомъ перманентный. Единственная хорошая сторона была въ немъ та, что самая распущенность нравственныхъ понятй въ этой средъ не давала развиться конфликтамъ: при такихъ условияхъ не могло быть мъста ревности. Тъмъ не менъе, ссоры, драки, даже убийства сильно участились за тъ годы; но, по крайней мъръ, хоть не дошло до всеобщей взаимной ръзни.

Ландру задумался надъ этимъ положениемъ съ самыхъ первыхъ лътъ своей карьеры лидера. Къ началу пятнадцатаго года тамошней эры, картина была, приблизительно, такая: высажено было всего около тысячи, изъ нихъ выжило до семисотъ, причемъ, почти все умершие были мужчины. Напротивъ, изъ полутораста женщинъ, почти всъ еще были въ живыхъ, что можно было объяснить тремя причинами: онъ тогда не знали труда, не рожали дътей, и средний возрастъ ихъ былъ значительно ниже мужского. Такимъ образомъ, на островъ было по одной женщинъ на каждыхъ трехъ-четырехъ мужчинъ.

Ландру сообразилъ, что эта пропорция уже открываетъ некоторую возможность приступить къ постепенному упорядочению хаоса; по крайней мъръ настолько, чтобы на острове начали появляться дъти. Но и то, повидимому, понадобилось все влияние, все терпение, а также и вся безпощадность Шарля Ландру, чтобы осуществить первый шагъ въ этомъ направлении. Въ моихъ замъткахъ говорится о народныхъ собранияхъ, о поединкахъ, о массовыхъ свалкахъ, о несколькихъ судахъ Линча… но, въ конце концовъ, реформа была проведена.

Это была полиандрия. На первыхъ порахъ даже меньше: просто – если позволено такъ выразиться – сфера влияния каждой женщины была ограничена тремя или четырьмя определенными поклонниками. Но и то уже былъ значительный шагъ впередъ. Понемногу начало изменяться отношение женщинъ къ этимъ самымъ «сферамъ влияния»: изъ самокъ онъ стали постепенно превращаться во что то вроде участницъ предприятия, стали интересоваться удачами и невзгодами своихъ «мужьевъ»; «Они начали» – пишетъ Иосифъ Верба – «чинить имъ платье, что было бы немыслимо въ предшествовавшем периодъ».

Первыя колыбели на острове появились въ семнадцатомъ году: скоро оне сдълались, если не частымъ, то обычнымъ явлениемъ. Нечего и говорить о томъ, какъ оно отозвалось на психологии самихъ женщинъ, – не только матерей, но всъхъ. Каждые роды были тогда особенно важнымъ событемъ какъ разъ для бездътныхъ женщинъ во всъхъ углахъ острова.

Слъдующий шагъ произошелъ самъ собою, безъ прямого давления Ландру; постепенно сложился распорядокъ, по которому большинство женщинъ оставалось на долгие сроки въ одной и той же землянке, особенно если рождалось дитя. Это, опять таки, не прошло безъ дракъ и убиствъ, но все же обычай до некоторой степени укоренился – и позволилъ Ландру приступить къ завершению своей реформы.

Въ двадцать пятомъ году Ландру выдвинулъ мысль о моногамическихъ бракахъ на определенный срокъ. Въ этомъ ему помогъ, или даже наставилъ на путь, другой замечательный человъкъ – Сантерри (Александръ) Ахо, бывший пасторъ, родомъ изъ Финляндии, где, кажется, эта система уже и въ тъ годы не исключалась закономъ. Опять начался долгий периодъ народныхъ собраний и частныхъ ссоръ, хотя знамениемъ времени была на этотъ разъ сравнительная ръдкость побоищъ. Но у всъхъ безкровныхъ революций есть одинъ недостатокъ – ихъ завоевания очень медленно укореняются. На этотъ разъ понадобилось пять лътъ для проведения реформы, и еще лътъ десять после того тянулась полоса рецидивовъ и другихъ перебоевъ системы. Тъмъ не менъе можно сказать, что теперь система эта прочно держится уже двадцать лътъ, съ теми, конечно, нарушениями, какия неизбежны въ любомъ человъческомъ обществе.

Система очень проста: «бракъ» заключается на любой срокъ, но не больше трехъ летъ. Есть любопытныя детали, но о нихъ я тутъ говорить не могу. Вообще признаюсь, что эта сторона местной жизни оставила во мнъ впечатлъние чрезвычайно тяжелое. Въ то же время, однако, врядъ ли кто-нибудь могъ бы придумать другой, болъе благопристойный – и притомъ реально возможный – выходъ изъ положения. Когда поколъние, родившееся на островъ, станетъ большинствомъ, установится у нихъ, вероятно, и полная моногамия – по крайней мъръ, – настолько «полная», какъ и у насъ…

Кстати, было бы несправедливо не упомянуть объ одномъ очень отрадномъ результате малочисленности женщинъ: эти грубоватые поселенцы по-своему очень внимательны къ своимъ подругамъ. Ничего романическаго въ ихъ отношенях нътъ, нътъ въ наречии даже слова «любовь», а французское «амуръ» они употребляютъ въ очень низменномъ смыслъ; развъ только среди молодежи можно заметить признаки нарождающагося более благороднаго настроения въ этомъ отношении. Но женщинъ они всъ «балуютъ», какъ ни дико это звучитъ въ применении къ суровой обстановке ихъ жизни. Неожиданный оборотъ дъла, если вспомнить, что большинство населения вышло изъ среды всеминаго братства апашей.