CFT. Терапия, сфокусированная на сострадании. Практическое руководство для клинических психологов

И опять же, можно помочь клиентам выяснить, как они усвоили эти эмоциональные реакции, и понять, что, учитывая этот опыт научения, их эмоциональные реакции и связанные с ними мотивы (например, желание убежать или избежать ситуаций, вызывающих эмоции) абсолютно оправданы. С ними все в полном порядке, просто их хитрый мозг много и упорно работает, чтобы обезопасить себя. Мозг идентифицирует все возможные сигналы, ранее заученные благодаря и в связи с опасностью, даже если эти сигналы (как и та песня, о которой мы говорили ранее) совсем не опасны. Часто наши клиенты даже не подозревают, что они вообще слышали эту песню, им кажется, что чувства возникают сами по себе. Если понять, что эти эмоции — лишь отголоски, эхо, слышимое от предыдущего опыта, то этот опыт станет абсолютно объяснимым, и можно будет легко понять, что сильные эмоции возникают даже когда ситуация кажется нашему новому, тяготеющему к логике мозгу совершенно неопасной.

ТЕОРИЯ РЕЛЯЦИОННЫХ ФРЕЙМОВ

Исторически сложилось так, что даже радикальным бихевиористам иногда приходилось признавать, что их теории имеют определенные ограничения. Особенно это касается объяснении нюансов вербального поведения [Törneke, 2010]. Однако последние несколько десятилетий для бихевиористов выдались яркими и насыщенными событиями, поскольку эти ограничения рассматривали в контексте развития теории реляционных фреймов RFT [Hayes, Barnes-Holmes, & Roche, 2001; Törneke, 2010]. Теория реляционных фреймов — это сложная система, и у нас нет возможности подробно объяснить эти принципы здесь. Однако, поскольку эта теория достаточно важна для понимания динамики системы угроз, мы попытаемся, в связи с нашими текущих целями, дать краткое ее объяснение.

Все приведенные ранее формы обучения — заученные связи между поведением и последствиями, и между различными стимулами, возникающими одновременно, наблюдаются как у животных, так и у людей. Однако наша способность к символическому мышлению позволяет нам создавать гораздо более сложные сети заученных отношений, даже между вещами, которые никогда не были связаны вместе в нашем реальном, действительном опыте. Например, если мы научим вас, что А подобно В, а В — подобно С, вы построите (произведете) новые отношения между А и С, придя к заключению, что А подобно С, а С подобно А. Может показаться, что это довольно просто, но последствия такого вывода значительны: придя к определенному выводу, вы можете спроецировать эти отношения на будущее и подумать о том, что это значит для вас (если, например, вы отождествляете себя с чем-то, что связано с А, В или С). Возможно, вы также сформируете множество других производных отношений, если, например, вы ранее усвоили, что В подобно Q, которое подобно Р, которое подобно R. Затем вы можете построить производные, связывающие А и С с Q, Р и R, которые, подобно паутине, размножают сети ментальных связей. Если потянуть за один край в этой паутине, то и вся она сдвинется. Это то, что другим животным, не имеющим такого коварного мозга, какой имеем мы, люди, просто не по силам. Трудно понять реальную значимость этих отношений на примере из книги, пестрящей печатными символами, а потому давайте на примере рассмотрим, как такое научение может повлиять на клиента.

Последствия нашей способности мысленно вырабатывать различные отношения может усложнить понимание механизма обработки угроз. Предположим, Лорен считает себя женственной. И она, Лорен мечтает стать успешным ученым. Она довольно умна и посещает занятия, которые помогут ей осуществить мечту. Представим себе, что взаимодействие с различными медиа и культурой (например, фильмы, кабельные новостные каналы, разговоры и тому подобное) научило ее отождествлять женственность со слабостью, беспомощностью или некомпетентностью в науке. Возможно, у Лорен был яркий неприятный опыт. Например, она услышала, как авторитетный мужчина высказал грязное оскорбление, касающееся женщин и их научной карьеры. Можно представить, что это подтолкнуло Лорен к выводу, будто она сама (и ее собственный опыт идентификации себя как женственной), беспомощность или научная несостоятельность связаны.