Чай, чапати, чили, чилим...

Всхлипывающая англичанка оставляет Брюса у себя. На следующий день на пляже она задумчиво молчит. А меня смущает уже другая картина. Канадские девочки уезжают. У них четыре невероятно огромных рюкзака — сестры путешествуют через всю Индию. У Изабеллы поклажа равномерно распределена на груди и спине. Ее сестра еще не полностью экипирована, один из рюкзаков стоит рядом на лежаке. Луиза с Брюсом целуются взасос. Когда только они успели помириться? Официанты, повара и клиенты ресторана с умилением за ними наблюдают. Изабелла, устав ждать, когда кончится сцена прощания, обреченно садится на лежак. Я изумленно смотрю на Луизу. Могла бы хоть рюкзак снять! Нацеловавшись, Брюс вытирает Луизе слезы ее платочком и помогает надеть второй рюкзак. Тяжело ступая по песку, девушки уходят из ресторана. Все машут им на прощание, обещают помнить и ждать новой встречи. Колва — протяженный пляж, до остановки автобуса сестрам предстоит идти минут двадцать по рыхлому песку, под палящим солнцем. Я в недоумении. Могли бы попросить ребят помочь донести вещи или подкинуть на мотоцикле до Маргао, откуда автобусы отправляются в другие города Индии. Индийцы охотно выполняют просьбы девушек, а циничный Брюс — это, скорее, исключение из правил. Мне кажется вопиюще несправедливым то, что юная девушка с красивой шеей только что с ним целовалась, а ему и в голову не пришло ей помочь. Когда Брюс что-то спрашивает у меня, я морщусь и смотрю на него, как на таракана. Больше я никак не могу ему отомстить. Недобро шипят на гоанского ловеласа и товарищи по работе. Запутавшийся в романах Брюс отлынивает от своих прямых обязанностей.

Шло время. Наступил последний день старого года, ребятам предстояла напряженная ночь. Хвойное дерево неизвестной мне породы украсили игрушками и мишурой. Ресторан расцветили яркими гирляндами. Приготовились. И тут поднялся штормовой ветер. Гирлянды срывало с крыш и разносило по пляжу. Вечером пошел дождь. Туристы и гоанцы спрятались под крышей и любовались молниями, бьющими в бушующее море.

— Надо же, гроза!

— Может, еще и снег пойдет?

— А где мы будем встречать Новый год, если снесет крышу? — забеспокоились туристы.

— Такой погоды в Новый год никогда не было, — клялись местные.

Остатки мишуры уносит с крыши, шак раскачивается и собирается в полет. Хозяин ресторана мужественно терпит шутки завсегдатаев. Но к полуночи дождь прекращается, и ветер почти стихает. Ресторан заполняется публикой. Я ухожу в свою комнату, чтобы нарядиться по-новогоднему. Вернувшись, наконец-то, понимаю, что такое наплыв туристов в новогодние праздники на Гоа. В нашем ресторане не протиснуться и не вздохнуть. Персонал не позволяет пришлым людям садиться на пол и теснить постоянных клиентов с козырных мест за столиками. Вот компания из трех веселых англичан заказала себе стейки, гору жареной картошки и большие кружки пива. Они приходили в ресторан днем, и, наверное, им тут понравилось. Все трое — толстые, крепкие, лысые и ярко розовые, благодушные англичане напоминают мне иллюстрацию к сказке "Три Поросенка". Только хвостики крючком спрятали. Увидев меня, англичане радостно машут руками:

— Эге-гей! Иди сюда! Будем встречать Новый год вместе!

— Спасибо, — сдержанно улыбаюсь я и сажусь за столик к туристам то ли из Дании, то ли из Германии. Один из них — Крис, который тоже любит плавать туда, где акулы.

Колва пляж сейчас выглядит так, как будто толпа беженцев из пострадавшей от стихийного бедствия страны решила тут расположиться. Наш ресторан взят в плотное кольцо из жаждущей развлечений индийской молодежи. Они заказывают у нас пиво, танцуют под нашу музыку в ярком пятне нашего света, глазеют на нас, как на игрушки, выставленные в витрине в магазине, и радуются по-детски непосредственно. Я думаю, что сегодня буду вести себя очень тихо, даже танцевать не пойду. Но стоит только месту рядом со мной освободиться, как его тут же занимает какой-нибудь тип.

— Привет! С Новым годом! Меня зовут Дипак/Салман/ Джуел! А тебя? Ты не скучаешь?

Я успеваю поздороваться и встречно поздравить любопытных с Новым годом. Называть свое имя всем подряд не хочется. А потом рядом поочередно или все вместе возникают Майкл, Нэш и Вики.

— Привет! — здороваются они с каждым посягателем на мой драгоценный покой. — Как ты сказал, тебя зовут? Салман? Видишь ли, дорогой Салман, тебе не повезло. Это место занято. Освободи-ка его по-хорошему.

Как правило, это срабатывало. Несостоявшийся кавалер стушевывался и сбегал. Но один парень все-таки начал возмущаться:

— Это ты мне? Никуда я не пойду! Хочешь со мной поспорить? Давай выйдем и решим по-мужски, кому тут сидеть?!

— Спорить со мной, я не советую, — ослепительно улыбается Майкл. У него ровные красивые зубы, штук сорок, а не тридцать два, как у обычных людей. К нему подтягиваются Вики и Нэш.

— Ха! Ты думаешь, я один пришел? — восклицает мой напористый ухажер — А ну, пойдем! Стенка на стенку!

Тогда к нам подходит хозяин ресторана Джон.