Чай с Казановой

– Почему ты допускаешь такую стандартную ошибку и думаешь, что если я так хорош, то не могу претендовать на серьезные отношения?– совсем без иронии произнес он.

– Так уж и во всем?– усмехнулась я, чувствуя, как от его «серьезные отношения» заколотилось сердце.

– Вообще, да!– высунул локоть из окна Артем и гордо вскинул подбородок.– По праву могу сказать: я успешный человек, потому что сам себя сделал и все, что делаю в жизни, стоит мне безумной работы над собой и не только. Я заслужил это. Так почему ты думаешь, что я, имея все это, не хочу иметь гораздо больше, чем просто мажор или повеса, что, по сути, означает – пустышка. Ты говоришь, что не презираешь меня, но каждым словом подчеркиваешь, что я пустой и абсолютно не имею моральных принципов и что-либо за душой?

Я смотрела на него, пока он высказывался в открытое окно, и боролась с безрассудным желанием согласиться на все, что он предлагает, просто так, без ожиданий, а потом покачала головой и усмехнулась вслух:

– И ты хочешь мне это доказать? Или себе?

– Себе я давно доказал, чего стою,– решительно посмотрел на меня Артем.– Я говорю открыто, чего хочу. И, если я не могу получить на это согласие, тогда, может быть, я ошибся в тебе? И ты не та, за кого я тебя принял…

– Я не знаю, за кого ты меня принял,– неуверенно пожала плечами я.

– За женщину, которую я хочу спасти от самой себя…

– Ты меня жалеешь?!– оскорбилась я, а внутри кошка выпустила когти.

– Ты мне нравишься,– не глядя на меня, произнес Артем, но что-то было в его тоне или глазах, будто сказал он это, сделав над собой огромное усилие. Будто это была тайна, которую не хотел открывать.

И что-то дрогнуло во мне. Я очень хотела согласиться, думала о нем, не могла забыть, какое он дарил удовольствие, но так боялась привязаться к нему. Гордость не давала мне прямо ответить ему «да», но так хотела, чтобы он сказал что-то такое и я могла просто кивнуть.

Неожиданно его круассан стал скатываться с панели, и я машинально наклонилась, чтобы поймать его. Артем тоже подался вперед, и мы стукнулись лбами. А когда попыталась отклониться, не смогла, потому что зацепилась волосами за пуговички на вороте его майки. Я суетливо стала перебирать пальцами, пытаясь выпутаться, а Артем ласково улыбнулся, ловко притянул меня к себе и полушепотом проговорил:

– А, по-моему, так будет проще…– и поцеловал.

Сначала я вздрогнула, вспыхнув от возмущения, но он так нежно заскользил губами по моим, совсем не напирая, а в какой-то безмолвной поддержке, что дыхание перехватило от томительного волнения и стянувшей сердце тоске по нему. Но, не сумев преодолеть гордость, чтобы обнять и ответить на поцелуй, просто замерла, впитывая его взглядом.

Артем замедлил, открыл глаза и, просто касаясь моих губ, прошептал:

– Не думай… Просто поедем ко мне… Я не обижу…

И я, не отводя лица и с тоской вбирая его дыхание, прошептала в ответ:

– А я и не дам тебе это сделать…

– Тогда договорились?– беря за руку, потерся носом он о мою щеку.

И вот он сказал это, я могла кивнуть… А его ладонь была такой горячей, и прижимал он меня не сильно, но настойчиво, вселяя решительность и одновременно делая слабой…

«Ох, Кондратий, умереть ведь можно от одного его взгляда… А если он снова уложит меня в постель, да я сама оттуда не вылезу… Заберу его себе навсегда… Выпью, иссушу, присвою… Но, нет, не позволю гормонам взять верх и поверить в то, чего хочется больше всего, потому что завтра все уже будет иначе…»– пытаясь не утонуть в его глазах, убеждала себя я.

Медленно отстранилась. Едва разорвав взгляд, но, не отнимая руки, а, напротив, разглядывая свою в его ладони, с безумным волнением и кипящим воздухом в легких ответила:

– Но спать я с тобой не буду…

Артем, едва сдерживая лукавую улыбку, согласно прикрыл веки.

– И ты исполнишь свое обещание, как и сказал: отдельное место, я тебе ничем не обязана и не буду ограничена в своих решениях.

Не было никакой самодовольной усмешки или торжества в его взгляде. Он только расправил плечи, будто все это время был скован ожиданием, благодарно сжал мои пальцы, поцеловал костяшки, повернул ключ зажигания и молниеносно вырулил со стоянки на дорогу.

– Ты не пожалеешь.

– И не надо так радоваться!– сердито предупредила я.

«Нечего расслабляться, будто я уже вручила тебе ключи от своей жизни. Это всего лишь временная мера. Я снова немного использую тебя, только и всего»,– успокоила я ноющее сердце.

– Я все равно рад,– шире улыбнулся он и включил радио.

А мне самой хотелось улыбаться: с этим решением пружина внутри ослабла, словно я все сделала правильно, но спрятала улыбку, отвернувшись к окну.

Мы тронулись в направлении другой стороны города. Удивительно, но полицейские нас больше не остановили.

Часть 26. Граф Казанова