Чай с жасмином

Открываю сумочку, там паспорт, российский паспорт. Немного косметики, зеркальце, салфетки. Достаю их, чтобы вытереть кровь. Телефон у мужа. Да и кому мне звонить? Денег нет. Зачем?… Одна я из дому не выхожу.

Куда идти?…

Нельзя женщине так уйти. Ничего хорошего с ней не случится, если из дома уйти, от мужа. Обидит любой, кто захочет. Никто не заступится. Оглядываюсь на дверь. На окно.

Он задергивает штору, выключая свет.

Тут только один мужчина обижает, а там?… — смотрю со страхом на дорогу за низкой оградой.

Там едут чужие машины.

Куда идти?

Некуда идти.

И я стою, леденея под порывами ветра, обхватив себя руками.

Мамочка… Зачем я девочкой родилась?…

Глава 2 — Моя богиня

— Леха!!

— М?

— Ты чо завис опять, братишка?

Опускаю взгляд.

Миха подсаживается рядом, на маты, несильно толкая кулаком в плечо.

— Видел ее?

— С утра.

— И?

— Что, бл*ть, «и»? Замужем она. Замужем!! Что я могу сделать?!

— Муж не стенка.

— Мих… Это другая история. Восточная женщина, понимаешь? Она и взгляд на меня не поднимает. Я даже улыбнуться ей не могу. Она не видит меня. Уверен, она даже не догадывается, что я существую.

— Выкради!

— Была бы девушкой — может и выкрал. Но она же жена. Там семья. Так нельзя.

— «Нельзя», Леха, это вот то, что с тобой последние пару месяцев происходит. А влюбился в женщину — забирай ее. Надо — и от мужа забирай.

— Забирать? Ты ее не видел. Она — богиня! Я таких женщин не встречал ни разу. Не касался. Не говорил даже. Она же в золоте вся с ног до головы. У них дом шикарный, тачка… А что я ей предложу взамен? Съемный лофт, покатать и горячий трах по вечерам?

— Не прибедняйся. Нормально ты зарабатываешь. Будет у тебя свой дом.

— Нормально? Да я на одну ее серьгу год своих «золотых» тренировать буду, а то и два!

— Счастье не в этом.

— Да? А как я ей это докажу?

— Ну, выходит же она куда-то?

— Одна — нет. Да я и не уверен, что она на русском говорит, вообще.

— А на каком?

— Я не знаю. Иранский, арабский… Я не разбираюсь. Слышал пару фраз. Голос у нее… — закрываю глаза, погружаюсь в очередную волну накатывающей дрожи.

— Это, конечно, все сильно усложняет.

— Да что усложняет-то? Не могу же я реально ее выкрасть. А других обстоятельств для разговора у нас быть не может.

— Это же просто женщина, Лех.

— Она — богиня! — вдыхаю поглубже, по коже мурашки. — Юная… Статная… Гибкая… Глянцевая! Глаза… Взгляд… один раз словил только его. И сразу «в мясо» просто! Голубые глаза, яркие, светлые, как кристаллы, подсвеченные изнутри! Пронзительно очень! Как-будто мне по лицу врезали. Очень оглушающе. Кожа оливковая, смуглая, как-будто жемчужная мерцает… Брови — чайки!.. Да у нас девчонки такие лица у хирургов сделать пытаются за огромные бабки. Только все это не то… У нее живое лицо! Эмоции все на нем, как у ребенка!.. А талия! — мои пальцы машинально вырисовывают ее силуэт. — Грудь, попочка… такие прям… мммм… — сжимаю пальцы, закрываю глаза. — Волосы! Я только в рекламе такие видел — копна каштанового шелка! Они текут по ней словно! Это не женщина — это эталон! Ааааа!!! Не могу я! — мои уши закладывает от нахлынувших чувств. — Что мне делать?!

— Иди, Ромео.

— Куда?…

— Пацаны там твои пришли, ждут уже минут двадцать.

— Черт! — смотрю на время.

Захожу в зал.

— Чего стоим? — оглядываю группу. — Пять кругов бегом. Потом разминаемся. Отрабатываем сегодня выход из болевого. Юнусов и Марченко завтра едете на спаринги в спорт комплекс от нашей спортивной школы. Не облажайтесь.

Пацаны лениво подрываются, бегут, образуя круг. Со "старичками" здороваюсь за руку, когда пробегают мимо меня.

— Тренер… — подходит один, заговорщицки улыбаясь. — А можно я Ваш телефон сестренке старшей дам? Очень просила.

— Зачем?

— Нравитесь Вы ей.

— Не сводничай, Серый, — хлопаю его по плечу. — Лучше вечером походи к Михе, пусть он тебе пресс прокачает. Мягкий ты какой-то… Бегом давай.

Втыкаю наушники в уши.

Пацаны месят друг друга на матах. Иногда подхожу, правлю на автомате технику. А внутри все горит… Тело сводит от бессилия. И я бегу по залу, тормозя на каждом круге у груши и выплескиваю на ней свои эмоции. Тяжелая груша летает от каждого моего удара, пока кожа не лопается на костяшке. Жжет. Достаю из кармана ленту темной ткани, обматывая кулаки и продолжаю свой бег. Тренировка заканчивается, всех отпускаю. Делаю еще несколько кругов по залу. Падаю на маты. Не хочу ничего. Не могу ничего! Изнуряющее жгущее ощущение в груди! Настолько жгучее, что я даже не чувствую разбитой костяшки.

Как?

Ну, как?!

Как это сделать?!

— «Скажи как мне жить…».

Почему так?! Почему??… Почему я не могу быть с ней? Зачем тогда я увидел ее? — поднимаю глаза к небу. — Зачем ты показал мне ее? Взгляд ее дал прочувствовать? Привязал намертво?!

Как мне к ней «прикоснуться»?! — требовательно вопрошаю я к небу.

Закрываю глаза, представляя ее на моем диване. Улыбку ее жемчужную… просто сидеть и…

К коленям ее… обнять просто… хотя бы раз… — представляю как пальцы скользят по роскошным волосам, пытаюсь представить себе ощущение.

И губами по этим гладким плечам…

— За руку взять…