ЧайфStory

Пока же стояли они на грани перемен, которые напрашивались сами собой, и даже суперстабильный по натуре Шахрин уже не мог им противиться. Альбом «Субботним вечером в Свердловске» был неудачной попыткой перемены имитировать, пришлось меняться на самом деле. В результате появился басист Антон Нифантьев.

Нифантьев

(физиономия)

Басист Нифантьев, засветившись зеленой рожей на сейшне им. Перова, постоянно пребывал где-то неподалеку. Он играл в группе «Группе». Был юноша статный, во всяком случае, среди невысокликов Шахрина, Бегунова и Решетникова производил впечатление гренадерское. Улыбчив, несколько странен и отличался диким басовым звуком, который получал, натягивая на гитару «Урал» струны от рояля. Группа «Группа» базировалась сперва в ДК Воровского, потом в ДК Горького. «В соседней комнате сидел «Чайф». Я стал к ним заходить, чай пить, хотя чай не любил никогда. Но это так, по-соседски. А Шахрину Матвеев наговорил про меня чего-то, и они ко мне с уважением относились» (Нифантьев).

Что и правильно, поскольку Антон к двадцати одному году как минимум семь лет вел исключительно музыкальный образ жизни. Хотя в пять лет его категорически отказались принять в музшколу, указав на полное отсутствие слуха, чувства ритма и прочих дарований. Мальчик Антон мирно рос и развивался вплоть до двенадцати лет, когда тетя принесла племяннику магнитофон «Комета» и штук сорок маленьких катушек с магнитной пленкой. Там было все: и Rolling Stones, и Deep Purple, и The Beateles… Много всего. «Я всю эту беду отслушал в каникулы, недели две слушал, и у меня крышу снесло» (Нифантьев). Только обертки у катушек были перепутаны, и Антон спустя годы узнавал, что его Sparks — это на самом деле Slade, и наоборот. На слух знал, по имени — нет.

Дальше все, как положено: выпросил у старших ребят во дворе гитару и через месяц так набил руку, что старшие взяли его в свой ансамбль, который репетировал тут же во дворе, в котельной. В 78-м, окончив 8 классов, уже играл в ансамбле института Уралгипротранс, где, кстати, позже работал проектировщиком Слава Бутусов. Музыканты в институте были лет на пять старше, и познал Антон все прелести музыкантской жизни: первые попойки, первые женщины, общаги… Кстати, басистом Нифантьев стал поневоле. «Играть я хотел на гитаре, а там не было басиста… Это беда всей моей жизни: куда бы я ни приходил, везде нужен был басист, и я везде становился басистом…» (Нифантьев).

«Так жизнь и проистекала: менялись составы, а я оставался, — рассказывает Антон, — ребята были на пять-десять лет старше, но держали за своего. Я бросил школу, потом меня раза три устраивали, поступал в девятый класс, где меня хватало месяца на полтора, уходил. Я не был хулиганом, хотя пил водку, курил, воровал слегка. Занимался только музыкой». И когда стали пачками приходить повестки из военкомата, Антон не обращал на них внимания. А зря. Повязали его прямо на дому, сказали:

— Ты что, дурак, что ли? Мы же тебя в психушку сдадим.

— Ну и сдавайте, — сказал Нифантьев.

И сдали его в психушку. В «военном» отделении на Агафуровских дачах Антон вполне безрезультатно изображал то депрессию, то какой-нибудь психоз, в остальном вел жизнь размеренную, не без приятности. «Пока однажды черт меня не дернул пошутить. Там в коридорах репродукции висели, картины всякие, и я их перевесил вверх ногами. Пошутил. Прибегают санитары в столовую, надевают смирительную рубашку, тянут к главврачу связанного, он говорит: «Ну что, Антон, ты так видишь мир?» Я кричу: «Я пошутил!» Он мне: «Ладно рассказывать, ты так видишь мир»… Короче говоря, они признали, что я не зря в военкомат не ходил, и стали меня усердно лечить, месяц кололи всякой бедой, оттуда я вышел с печатью в военном билете и вообще никакой. Полгода в себя приходил». А через полгода один приятель пригласил Антона на сейшн в ДК Воровского…

«Я смутно его помню: после обколки мне перепала пара ящиков портвейна, они там наложились друг на друга… Но я со всеми познакомился. Пусть в беспамятстве, но познакомился. В какой-то степени»…

В рок-н-ролле Антон оказался одновременно с чайфами, а через год оказался одним из них. Попадание было во всех отношениях точное. Во-первых, Нифантьев был лишен эстетского флера, весьма распространенного среди свердловских рокеров, но чуждого чайфам. Во-вторых, он был профессионалом, но не из тусовки, у которой, при всей доброжелательности, отношение к «Чайфу» было противоречивое. А в-третьих… Слово Решетникову: «Нифантьев по-человечески? Очень хороший человек. Появился он абсолютно естественно: когда мы поехали в Челябинск, у нас не возникло вопроса, кого приглашать на бас».

Гастроль

В Челябинске играли 21 декабря 1985 года. Еще на записи «Субботнего вечера» появились ребята из Челябинска, где они уже провели один концерт «Нау» и приехали договариваться о втором, а тут «Чайф»…