Чайки садятся на воду

Венцель вздрогнул и поспешно оглянулся. На него в упор смотрели колючие глаза капитана Курта Штиммеля. Краснолицый здоровяк был весь в отца. И ничего не сделаешь, надо подчиняться, надо смеяться его шуткам, надо угождать. Не так-то легко найти сейчас работу. Разве что наняться в военный флот бундесвера? Нет уж, с него хватит, Венцель больше не желает подставлять свою грудь под пули. Да и не возьмут его — стар стал, и заслуг особых нет. В нацистской партии он не состоял, подвигов во имя фюрера не совершал. А теперь на таких опять стали косо смотреть.

Венцель горестно вздохнул, и жалкая улыбка появилась на его лице.

— Никак нет, герр мастер. Задумался.

— Сколько времени трал в воде?

— Час пятнадцать, герр мастер.

— Маловато. Потралим еще.

Венцель покорно кивнул.

Между тем ветер дул все сильней и сильней. Море сначала непривычно потемнело, покрылось мелкой рябью, затем побежали редкие белые барашки. И вот уже всюду видны крупные гривастые волны. Они тяжело бьются о корпус траулера и то и дело заливают палубу.

Матросы скучились под полубаком. Они смотрели на мостик, ожидая команды выбирать трал.

Капитан не торопился. Он важно шагал по мостику и громко говорил:

— Вы понимаете, Венцель, этот трал мой. Его придумал лично я. Ни у кого нет такого трала. У нас должны быть огромные уловы, десять-пятнадцать тонн за траление. Другие фирмы лопнут от зависти. Но я своего не отдам никому. Этот трал принесет мне деньги и славу. Мы будем тралить день и ночь, в любую погоду, но из рейсов мы будем привозить полные трюмы рыбы.

Венцель молчал и покорно кивал головой. Что мог он сказать? Что в семибалльный шторм даже русские — а уж до чего они заядлые рыбаки! — ложатся в дрейф? Это капитан и сам знает. Что в такую погоду опасно работать с тралом? Что ж, в конце концов не Венцель здесь хозяин.

Выдержав точно два часа, Штиммель приказал выбирать трал. Сбавив ход, траулер медленно описывал огромную циркуляцию, пока мощные лебедки, грохоча, тащили из глубины тяжелый трал. Толстые стальные ваера плотными кольцами ложились на барабан лебедки.

И когда море за кормой вдруг яростно запенилось и стаи чаек с дикими криками бросились к траулеру, Курт Штиммель довольно засмеялся и хлопнул Венцеля по плечу.

— Ну, что я вам говорил? Вот он, мой час. Пожалуй, все пятнадцать тонн зачерпнули.

Огромный мешок трала был битком набит рыбой. Застопорили машину, и лебедки осторожно начали подтаскивать трал к борту.

Бортовая качка стала такой сильной, что трудно было устоять — палуба то вдруг проваливалась под ногами, то стремительно взлетала вверх, а сверху, казалось с самого неба, лились тяжелые потоки ледяной воды.

Вот показались и медленно поплыли к борту тяжелые, кованые железом траловые доски. Приготовившись закрепить их, два матроса стали у борта рядом с толстыми, гудящими от напряжения ваерами — стальными канатами, тянущими трал.

Удар волны был не сильнее прежних, это Венцель хорошо помнит. Правда, слишком уж много попало на палубу воды, но ведь это случалось и раньше. А тут только прокатилась волна, как внизу на палубе дико заорал тралмейстер Бауэр:

— Фишера смыло! Человек за бортом!

В ту же секунду Венцель увидел, как с подветренного борта в волне забарахтался человек.

Венцель метнулся из рубки на крыло мостика, схватил спасательный круг и сильным махом бросил его в воду. С палубы полетело вслед еще несколько кругов. Фишер успел поймать один из них и поднял кверху белое, искаженное ужасом лицо. Длинные льняные волосы закрывали его глаза, и с мостика был виден лишь широко раскрытый в смертельном страхе рот.

— А-о-о! — чуть слышно донеслось сквозь рев ветра.

Сейчас спасти матроса можно было, лишь обрубив ваера и пустив трал на дно. Шлюпки спускать в такую волну бесполезно.

Венцель срывающимся голосом крикнул на палубу:

— Рубить ваера!

Сильный рывок отбросил его назад, и капитан, схватив Венцеля за плечи, злобно прошипел:

— Вы с ума сошли! Вам потом всей вашей жизни не хватит, чтобы расплатиться за этот трал!

Он оттолкнул Венцеля и зычно скомандовал:

— Отставить рубить ваера! Вира трал! Не зевать на лебедках!

Венцель ошеломленно смотрел на капитана.

— Ведь он утонет!

Капитан повернулся и отчеканил:

— Не будьте слюнтяем, Венцель. Матросу ничего не сделается, если он полчаса поболтается в воде. Установите за ним наблюдение. Как только выберем трал — сразу и подберем его. Действуйте!

— Есть, — подавленно ответил Венцель.

На палубе бешено грохотали лебедки, и из мешка трала живой струей текла на палубу рыба. Какая это была рыба! Двухметровые пятнистые зубатки змеями крутились среди пудовых туш трески, оранжевые окуни выпученными глазами ошалело смотрели в небо, там и тут мелькали плоские круглые палтусы… Да, это был прекрасный улов, редкий улов.

— Что я вам говорил, Венцель? — раздался бодрый голос капитана. — Верных пятнадцать тонн взяли, а? — Он повернулся и крикнул на палубу: — Шевелитесь, шевелитесь, ребятки, Фишер ждет нас. Как бы он не обиделся на вашу медлительность, — и Штиммель деланно захохотал.