Чайки возвращаются к берегу. Книга 1 — Янтарное море

Половину дня ездили по магазинам, шатались из отдела в отдел, позавтракали в кафе при одном из этих универсальных торговых храмов. За все покупки и завтрак платил Большой Джон. Лидумсу было весело, особенно, когда Вилкс попытался заказать костюм из английского твида, а Большой Джон подсунул ему очень похожий, но вдвое дешевле. Как видно, Джон Буль был не так уж тароват на подарки. Однако когда Лидумс, ради испытания этой объявленной щедрости, попросил купить ему и светлый костюм и вечерний (для представительства, как он сказал), отказа не последовало. Получалось впечатление, что его действительно собираются представить как важное лицо, хотя он и рассказал Силайсу, как мала группа, от которой он прибыл сюда.

Силайс суетился больше всех: сам выбирал обувь, белье. «Вы, друзья, отстали от моды в ваших скитаниях!» — кричал он и щедро давал добрые советы. Так что когда они возвращались из своей экспедиции домой, машина была завалена пакетами и свертками.

Большой Джон помог им выгрузиться и под большим секретом шепнул, что вечером будет прием в честь капитана Клозе, так благополучно доставившего их…

Вместо традиционного английского файф о’клока, которого Вилкс со своим аппетитом просто побаивался: подумаешь, пить чай с поджаренными гренками! — им прямо в комнату подали настоящий обед, правда, немецкий, со сладкой селедкой на закуску, без супа, зато с бифштексами величиной в подошву и несколькими бутылками пива. Даже немец-лакей, обслуживавший их и, наверно, привыкший к появлению и исчезновению таинственных гостей в этом заколдованном замке среди типичного немецкого города, и тот разглядывал новых гостей с любопытством. Лидумсу даже подумалось, не появятся ли еще сегодня к вечеру их фотографии на столе у какого-нибудь представителя американской разведки? Известно, что добрые союзники англичан стараются знать об английских делах как можно больше!

Впрочем, это не мешало аппетиту.

После обеда Лидумс поискал было газеты или книгу, но ни в комнате, ни в холле ничего похожего не было, по-видимому, в этом доме интересовались лишь собственными новостями! Пришлось ложиться спать, как это уже проделал Вилкс.

Разбудил их опять Большой Джон. Он пришел не один, а с каким-то невзрачным молодым человеком. Все так же шутливо и грубовато он приказал Лидумсу и Вилксу «собрать свое советское приданое» и сдать его спутнику. Спутник принес из холла чемодан, бумагу, пересчитал все тряпки, вплоть до белья, увязал и уложил, швырнул туда же брезентовые костюмы и обувь, надавил коленом, запер замки и откланялся. Большой Джон наблюдал за всей этой операцией, сидя в кресле и посмеиваясь. Потом оглядел переодетых и вполне щеголеватых своих подопечных, сказал: «Сойдет для начала!» — и пригласил в гостиную.

Оттуда доносился неясный шум: видимо, гости уже собирались.

Лидумс увидел все те же знакомые лица. Но его появление вызвало в зале неожиданное волнение. Нора, шедшая навстречу ему с двумя бокалами коктейля в руках, даже приостановилась в некоторой растерянности, потом вдруг воскликнула:

— Боже мой, настоящий викинг! — поставила бокалы на низенький столик и только тогда подошла к нему.

Лидумс церемонно поцеловал ей руку, спросил:

— Разве мой костюм похож на средневековые латы?

— Да вы подойдите к зеркалу! Я так и знала, что большой Джон не позаботился о большом зеркале для вас!

Она потащила Лидумса к простенку, в котором стояло высокое, почти до потолка, зеркало, и тыча пальцем в изображение, с торжеством воскликнула:

— Ну разве не викинг?

Их окружили смеющиеся англичане, хором восклицая, что Нора права. Лидумс и сам с некоторым удивлением рассматривал себя. Он еще не был в парикмахерской, совсем забыв об отросшей своей гриве и бороде, и видел в зеркале великана с бронзовым лицом, белокурыми кудрями и такой же кудрявой мягкой бородой, затянутого в модный узкий костюм так, что плечи обрисовывались глыбами, как у борца. К ним подошел и Клозе, в честь которого устраивался этот прием, и принялся шутя жаловаться, что только теперь понимает, почему у него внезапно онемела рука и болит вот уже третий день. Ведь этот викинг поздоровался с ним, когда его подняли на катер! — и принялся помахивать «раздавленной» рукой.

— О, прошу простить меня! Но ведь это была рука «свободного мира», потому я так в нее и вцепился!

Все засмеялись опять. Нора принялась приглашать:

— К столу! К столу! А вы, господин викинг, рядом со мной! — подала ему руку и открыла шествие в соседнюю комнату, где был накрыт длинный стол для этого торжественного ужина.

Лидумс уловил недовольный взгляд Большого Джона, но только пожал плечами: «Что я могу сделать?» Тот развел руками и склонил голову в знак того, что тоже ничего поделать не может.