Чайковский. Старое и новое

Надо было отказаться от дорогой квартиры и распродать приобретенную мебель. Анатолий Ильич отправил Антонину Ивановну к сестре Петра Ильича Александре в Каменку, где эта добрейшая душа приютила брошенную супругу, хотя у Александры Ильиничны и своих забот хватало. В Каменке еще надеялись, что бегство Петра Ильича — это какое-то недоразумение, и все скоро уладится. Александра Ильинична писала Петру Ильичу за границу пространные письма, в которых на все лады расхваливала Антонину Ивановну и призывала его к примирению и благоразумию. Петр Ильич отвечал тоже длинными письмами, объясняя, что его возвращение к Антонине Ивановне невозможно, просил понять его и объяснить это жене, чтобы прекратились всякие попытки уговоров, которые только вызывают боль в его и без того истерзанном сердце.

Доведенный до отчаяния увещеваниями сестры, упорно рассчитывающей на мирный исход, Петр Ильич в ноябре 1877 года написал ей из Венеции письмо, в котором прибег к последнему средству прекратить дальнейшие призывы к восстановлению супружеской жизни:

"Вот что, Саша! — писал он. — Я должен побороть свою скромность и сказать тебе следующее. Кроме того, что я муж Антонины Ивановны, безжалостно с ней поступивший, кроме того, что она ни в чем не виновата, что она бедная… а я полусумасшедший и безжалостный тиран ее, — есть еще одно обстоятельство. Я артист, который может и должен принести честь своей родине. Я чувствую в себе большую художественную силу. Я еще не сделал и десятой доли того, что могу сделать. И я хочу всеми силами души все это сделать.

Между тем я не могу теперь работать. Взгляни, пожалуйста, на мою историю с Антониной Ивановной с этой стороны. Скажи ей, чтобы она перестала терзать меня упреками и угрозами лишить себя жизни. Пусть и она тоже поймет это. Нужно дать мне возможность сделать все то, на что я призван" ''.

Это очень важное откровение Чайковского, которое он не без труда написал в Каменку. С Антониной Ивановной состоялся задушевный разговор, из которого она вынесла убеждение, что ее разлучили с мужем его родственники, считавшие семейную жизнь помехой для творчества Петра Ильича. Несмотря на то что поначалу Антонина Ивановна не обнаружила явных изъянов в супружеской жизни и относила ее крушение то на счет родственников Чайковского, то на счет его нервного заболевания, о котором ей сообщил Рубинштейн, она, должно быть, очень скоро догадалась об истинных причинах этого крушения. Если в октябре 1877 года она еще изобретала всякие фантастические объяснения вроде того, что слуга Чайковского, лишившийся вследствие его женитьбы своего места, ходил к колдунье, которая вложила в сердце Петра Ильича ненависть к ней, то в ноябре она уже обвиняла супруга в том, что он оказался обманщиком, женившимся на ней, чтобы замаскироваться. Однако даже после того, как прошло много лет, и она уже не только догадывалась, но точно знала о причинах бегства Петра Ильича, ее все же не покидала мысль о том, что родственники его были повинны в разлучении ее с мужем. В апреле 1894 года в своих воспоминаниях Антонина Ивановна написала: "Нас разлучили посредством постоянного нашептывания Петру Ильичу, что семейная жизнь убьет в нем талант" 72.