Чаинки

Впрочем, я уверен, что плодовитость китайцев процентов на 80 зависит от магически целительных свойств их национальной кухни, да и от ее эстетики тоже. А с другой стороны, думалось мне иногда, в аппетитах своих надо уметь сдержанно сочетать художественную всеядность со благородной избирательностью вкусов, любовь к старинной китайской кухне с тягой к затейливой изысканности грузинских застолий и верностью дивному русскому стряпанию, не говоря о вечном почтении к иным великим блюдам, более долголетним, чем пресловутая дружба народов. Что, скажите, за жизнь без холодца под стакан ледяной воды, без селедочки, бастурмы, суши, винегретика, сациви, пельмешек и массы ихних разноплеменных родственников, что, ответьте мне, за кайф без шашлыка, желательно, карского, осетрины с грибочками, бешбармака, ухи, кисло-сладкого жаркого, телячьей отбивной, киевского торта и прочих восхитительных блюд, от которых мы всю жизнь балдеем, которые одним, мне, например, сокращают жизнь, а кое-кому, допустим, немецкому писателю Юнгеру, недавно умершему, продлили ее до ста двух лет.

Наладить сон, больше суток лишь подремавши, да и еще с разницей в полдня во времени, - скажу вам, трудновато. Но не дрыхнуть прилетели мы сюда, а глазеть вокруг. Глазеть и попытаться, если не почуять себя, как карпы в воде, то хоть слегка просечь некоторые особенности сложно устроенного космоса национальной китайской жизни...

В Тайюане поздняя осень. Заморозков еще нет, но ранним утречком, пользуясь слабостью солнца, близкие горы овевают холодком туманным немноголюдные аллеи кампуса. Студенты еще не высыпали из общаг. Первый наш выход в город.

Только что рассвело, но за оградой институтской территории - звучанье речи незнакомой... запахи и звуки, которые есть приметы энергичного стряпанья... ножи стучат на разделочных досках... слышно, как тесто шлепают руками и с силой отбивают его об те же доски... пельмени, значит, вот-вот будут готовы... луком, чесноком, киндзой, пряностями шибает в ноздрю, выбивая из глаз слезу умиления и восторга... вот мы с Ирой уже в гуще стряпух и стряпающих мужичков... это, естественно, частники. Потом я узнал, что многие люди - а впечатление такое сложится, что энергичны в Китае все китайцы от мала до велика - многие люди до начала основной работы успевают подкалымить на приготовлении утренней жратвы. К слову говоря, кое-кто после рабочего дня или службы раскладывает лотки и всякой всячиной кое-что приторговывает себе на мелкие расходы... масло шипит на сковородах... что-то овощное заворачивается в лепешки... обручами свежей лапши артистично манипулируют подмастерья... с десяток, как я понял, разных похлебок закипают в кастрюлях... горы диковинной заправки высятся рядом с ними - овощи, зелень, свинина, курятина, ракушки, креветки, рыба... булькают соусы в котелках и в судочках... скоро студенты подрубают все это - начисто сметут копеечную, но вкусную жратву, а братия поварская возьмется за стряпанье обеда... потом и ужина... так вот одни целый день не без прибыли для себя крутятся, а другие благодарно и очень экономно не казенную, а домашнюю жратву. Надо ли говорить, что уличная еда - самый первый, самый простой уровень ежедневного кулинарного ритуала простых китайцев, которому охотно следуют даже люди с достатком, поскольку более изысканная кабацкая жизнь начинается гораздо позже. Попробовав лапши и пельменей - величиной с кулак мы с Ирой зачастили потом на славный пятачок около институтских ворот. А днем там образовывался уличный, иначе его и не назовешь, универсам. Все там было - от носков, стирального порошка и обувной ваксы - до кока-колы, семечек с орехами и фруктов...