Чайный дом драконьей леди

Вас беспокоит Дафна Кэллоуэй, мы познакомились на корабле на драгон-гале. Надеюсь, ваше здоровье в порядке, и последствий от пребывания в воде не осталось.

Я пишу, чтобы извиниться перед вами. У меня был шанс защитить правду перед лицом короля, но я испугалась. Видите ли, я испытываю неловкость в толпе, и приготовленный вами напиток — первое средство, которое помогло мне хоть некоторое время получать удовольствие от общества, а не чувствовать себя посмешищем. Но когда все вдруг посмотрели на меня, а герцог Кальвиншнихтер (это слово было зачёркнуто и написано заново несколько раз — Дафне не удалось осилить его с первого раза) стал давить, я растерялась. Мне очень стыдно.

Я ждала, что король вызовет меня, чтобы расспросить, но этого пока не произошло. Быть может, вы согласились бы встретиться со мной? Кому, если не вам необходимо знать, что я видела, пусть, признаюсь, углядела я не многое.

Смиренно жду вашего ответа.

С уважением и протянутой рукой дружбы,

Дафна Кэллоуэй».

— Что это? — гаркнули мне на ухо, и я подпрыгнула от неожиданности.

— Мама, ты хочешь себе седую дочь?! — воскликнула я.

— Твою ценность на рынке невест это уже не изменит.

Воспользовавшись моим предынфарктным состоянием, эта женщина деловито выдернула письмо и успела зацепить имя отправителя, прежде чем я отвоевала листок обратно. Мать поджала губы.

— Кэллоуэй… — протянула она. — Нувориш.

— Барон, как и отец, — возразила я.

— Нищий род, потерявший всякое достоинство, — сморщила нос матушка. — А потом вдруг у последнего барона выгорело какое-то дело, и семья разбогатела буквально за пару лет. Впрочем, на них всё равно все косятся. Ты можешь найти себе более достойную подругу.

— Мне нравится Дафна. К тому же, наша семья сама не в лучшем положении, нам ли носом вертеть?

— Ты станешь герцогиней вскоре, — лениво бросила мать. — Тебе ли гулять под ручкой с дочкой барона? Нет, я запрещаю тебе отвечать этой девочке.

Меня перекосило от злости. Но что я могла сделать? Письма отправляли слуги, я имела право писать только тем, кого одобрила мать. В этой проклятущей клетке у меня не было никакой свободы воли!

Но план созрел в моей голове очень быстро.

Новый день — новый подарок от Феликса, верно? С шести утра я стерегла у окошка, чтобы не пропустить явление его слуги. Вырвав из его рук бархатную коробочку, с угрожающе надвинулась на враз побледневшего лакея.

— Миледи… — пролепетал он. — Вы хотите что-то передать Его Светлости?

— Конечно, — улыбнулась я. — Вот письмо. Герцогу лично в руки.

Я злорадно потирала руки. Мой дракон не оставит меня в беде!

Ох… это я так подумала? «Мой» дракон?! Лидия, твоя линия обороны пробивалась слишком быстро…

Глава 11 Чайная баронесса

Я не писала признаний в любви и не сыпала благодарностями. Если честно, меня до сих пор одолевали сомнения по поводу искренности Феликса. Хотя его послания, короткие, но ёмкие, хотелось перечитывать перед сном, вздыхая и представляя, как он там…

Сердце стучало быстрее, когда я вспоминала внимательный, чуть хмурый взгляд синих глаз и серебро волос, небрежно и щеголевато падающих на лоб.

Да, именно странные ощущения в животе, подозрительно напоминающие бабочек, заставили меня написать Феликсу почти сухое послание, чтобы эти самые бабочки слишком уж сильно не плодились.

«Дорогой Феликс!

Я благодарна за твои подарки и за слова, которые ты мне адресуешь. Не сомневалась, что ты, упрямый дракон, не оставишь попытки меня завоевать. Прости за то, что я наговорила — надеюсь, я не сильно ранила тебя.

Могу ли я позволить себе наглость попросить о конкретном подарке?

Видишь ли, я заперта пленницей в собственном доме. Но очень хочу побывать на плантациях. Я не прошу нанять меня, но я могла бы помочь отцу, я уверена! Однако ни он, ни мать не пустят меня в место, не подходящее для леди.

Тебе ли не знать, что я не леди вовсе, а дикарка!

Если бы ты поговорил с отцом, он бы позволил мне посетить плантации. Это было бы лучшим подарком, о котором я и мечтать не смею!

С благодарностью за всё, что ты делал и делаешь для меня,

Лидия».

Сказать, что я ждала ответа с нетерпением — не сказать ничего. Я металась по дому, словно тигр в клетке, раздражая мать. В принципе, я была не против её пораздражать.

Вернувшийся вечером отец выглядел довольным. За ужином он сообщил:

— Герцог Септим посетил свои новые владения.

— Феликс приезжал к тебе?! — воскликнула я и повалила стакан, разлив содержимое по скатерти.

Мать посмотрела на меня убийственно, а отец насмешливо и с некоторым пониманием.

— Он выглядел неважно, — сказал отец.

У меня сердце упало, по ощущениям куда-то в стопы. Некомфортно…

— Что с ним?

— Мне показалось, он бледен, а под глазами залегли тени, — пожал плечами папа. — Не вяжется с его обычным холёным образом.

— Приболел, — заключила матушка. — Потому и не приезжает.

Хорошо, что она сама для себя успешно находила объяснения. Значит, перестанет донимать меня расспросами, когда герцог явится с официальным предложением. Новость о болезни герцога матушке принесла облегчение, а мне — терзания. Не из-за ныряния ли за мной Феликс простыл?