Чао, Вьетнам

Но Шланг лишь покачал головой, отобрал его карабин, козырнул капралу и был таков. Выбравшись из подъезда, он рысцой побежал сквозь тьму в сторону центральных озер, где они с товарищами условились о встрече, угадывая направление по смутным очертаниям домов в тусклом свете новолуния. Когда он достиг улицы Ожерелий, его там встретили радостные возгласы и даже аплодисменты. Его друзья вместе с ханойскими повстанцами уже соорудили поперек проезжей части баррикаду от здания к зданию, в центре которой красовался угнанный Хайфонцем грузовик с установленным в кузове на мешках станковым пулеметом. В эту минуту Стриж, взобравшись по водосточной трубе, закрепил на карнизе древко с красным стягом. Толпа снова взорвалась буйными, возбужденно-радостными криками и аплодисментами. Все они готовы были стоять здесь до конца, сражаясь за победу коммунизма. А неприятель тем временем уже рассредотачивался по центру города.

В течение часа вдоль всей улицы Ожерелий, на подходах к озеру Возвращенного меча и особенно у дворца Бакбофу завязались ожесточенные перестрелки, которые не смогли погасить даже танки и тяжелая бронетехника, брошенные французами в атаку. Блицкриг д'Аржанлье и Леклерка захлебнулся в потоках крови.

5

Очень важно знать свои собственные ресурсы и использовать их правильно. После двух месяцев городской герильи товарищ Зиап дал приказание закаленному в боях столичному полку отступать в горы. За повстанцами постоянно следовали отряды Французского Союза, но каждый раз они находили только следы стоянок, опаздывая то на сутки, то лишь на пару часов. Ханой, Лангшон, Каобанг – город за городом Франция занимала жизненное пространство вдоль китайской границы, оттесняя воинов Сопротивления в сторону неприступных скал и непроходимых чащ Танчао посреди массивов Вьетбака. Постоянно ведя учет своих сил и войск соперника, доступности провианта, изучая местность возможных сражений, Зиап полностью осознавал свою текущую задачу: ускользать, подобно змее, исчезать, подобно призраку, уклоняться от лобового столкновения всеми способами, беречь свои малые силы перед лицом абсолютного численного и технического превосходства. И постепенно, по кусочкам, собирать свою Армию, истово обращая народ в свою жаркую веру.

Совсем иным складом характера обладал генерал Жан-Этьен Валлюи[51]. Нисколько не сомневаясь в своем превосходстве, он так и лез в драку, желая проучить врага, задать ему показательную трепку и увенчать ее зрелищной казнью Хошимина и Зиапа. Избавившись от этих смутьянов, он обезглавит движение инертных масс, обезвредит целый народ. Лавры будут потом.

«Лавры подождут, – думал Валлюи, сурово играя желваками перед зеркалом. – Сначала я задам им жару и преподам им урок». С тех пор как немцы отпустили его улепетывать в Дакар, продержав год у себя в плену, Жан-Этьен не знал поражений и привык побеждать, как правило благодаря абсолютному численному и техническому превосходству. Он одолел армии таких могущественных африканских держав, как Сенегал, Марокко, Алжир, – одним словом, лавров у него вполне хватало, и он привык мнить себя героем и бывалым воякой. Посоветовавшись с Сованьяком, первым десантником Франции, он живо набросал в уме план того, как провести блицкриг в джунглях Танчао[52], выманить неуловимого врага из укрытий, зажать его в клещи и сжечь дотла в импровизированном лесном котле. Потом уже будут лавры.

В назначенный день, утром, три десятка самолетов с вооруженными до зубов десантниками взмыли в воздух и взяли курс на джунгли Танчао. Одновременно части регулярной армии выдвинулись из Ханоя – напрямую – и из Лангшона – в обход с севера. Клещи смыкались – смыкались, образуя запланированный Валлюи котел, но… Тысячи сторонников Зиапа непостижимым образом, надежно спрятав свои арсеналы, просачивались сквозь кордоны и снова оказывались на насиженных местах. Тут и там вспыхивали бои, и обе стороны несли незначительные потери, не имея при этом возможности добиться морального преимущества или переломить течение войны в свою сторону.

– Как идет продвижение северной группировки? – спрашивал Валлюи по рации, нетерпеливо дожидаясь новостей о первых успехах.

– Мы пока еще живые, мой генерал, но это благодаря чуду и Божьей помощи, – отвечали ему сквозь помехи, такие же густые, как окружавшие солдат заросли.

– Что вы имеете в виду? Где вы находитесь?

– Мы почти на полпути к Каобангу, мой генерал.

– Вы не прошли и пятой части из положенных двухсот километров, – холодно отмечал Валлюи.

– Не прошли, мой генерал, – подтверждал голос сквозь помехи. – Но здесь нет той дороги, о которой вы говорили.

– Потрудитесь объяснить.

– Мы только и делаем, что расчищаем тяжелой техникой завалы и сооружаем понтоны вместо взорванных мостов. Кроме того, наш авангард обстреливают каждые полчаса, и мы несем потери.

– Почему авангард не расчистит себе путь раз и навсегда?