Чао, Вьетнам

Я всю жизнь посвятил плановой экономике, и мне было удивительно читать об объявленном им «социализме с китайскими характеристиками». Вслед за Бухариным он бросил народу клич: «Обогащайтесь!», и страна открылась для иностранных инвестиций и мелкого частного предпринимательства, на селе были разрешены семейные подряды, в городах начали создаваться СП и кооперативы. При этом, почти как при Четвертой республике, в государственной собственности остались стратегические отрасли народного хозяйства, такие как тяжелое машиностроение, металлургия, нефтегазовый сектор, военно-промышленный комплекс, энергетика, угледобыча, телекоммуникации. Поразительно, но судя по всему, они добились довольно больших успехов, по сравнению с тем, что творилось раньше в этой некогда отсталой, нищей и голодной стране. Поддерживая оружием садистский режим Пол Пота с его радикальной программой возвращения в коммунизм через аграрную революцию, в своей стране Дэн Сяопин сумел направить все силы на борьбу с бедностью и повышение материального уровня жизни всего общества. Оказалось, что добиться этого было возможно, только пойдя против догматичного подхода к плановой экономике и приняв тезис о совместимости рынка с социалистическим строем. «Неважно, какого цвета кошка, лишь бы она ловила мышей», – говаривал Дэн все в том же узком кругу, имея в виду новую прагматическую форму общественного устройства, к которой он в итоге привел Китай.

Этот новый вид ревизионизма, при котором рыночные механизмы были поставлены на службу возглавляемому компартией государству, принес с собой небывалое ускорение производительных сил. С этих пор в официальных левых партийных доктринах разных стран рыночный социализм все чаще стал фигурировать как начальный этап перехода к зрелому социалистическому обществу, а затем и к коммунизму, «когда в магазинах все будет бесплатно». Это было так далеко от марксистско-ленинской экономики, которую я изучал в Плешке, что я отчетливо понял: времена меняются безвозвратно, еще более безвозвратно, чем после XX съезда КПСС.

Однако гораздо больше я был поражен, когда прочитал на страницах «Нян-Зан» статью неутомимого Хай Чынга о том, что схожие экономические реформы на моей родине были с энтузиазмом поддержаны генералом Зиапом! Едва успев разбить армии красных кхмеров и Китая, он сменил пост министра обороны на позицию заместителя премьер-министра и вплоть до пенсии работал в кабинете, проводившем политику так называемой «экономической открытости». Зиап, один из главных борцов против капитализма нашего времени, все-таки считал, что рынок можно использовать как инструмент для достижения социалистического общества в современных условиях глобальной экономики, что социализм можно и нужно сохранить там, где это возможно, что страной должен править рабочий класс, представленный партией, в которую Зиап верил свято. Товарное производство перешло в руки частников, и это подстегнуло экономический рост, несмотря на удушающее эмбарго, мстительно наложенное на Вьетнам проигравшей стороной великой войны. Кстати, в США к тому времени чувства ущемленной национальной гордости стали настолько сильными, что там даже начали снимать пропагандистские фильмы, в которых американцы обязательно побеждали вьетнамцев. Это было нечто вроде «альтернативной истории» со счастливым концом. Все-таки недаром Голливуд называют «фабрикой грез».

Когда Зиап вышел на пенсию, Хай Чынг взял у него эксклюзивное интервью для своего журнала. Я узнал на фотографиях, сопровождавших статью, постаревшего, но по-прежнему сильного и бодрого генерала с умным и проницательным взглядом. Он позировал на фоне своего сада, полного пунцовых орхидей, должно быть напоминавших ему о поле битвы в Дьенбьенфу. Теперь, в мирное время, его больше всего беспокоили вопросы экологии и коррупции, и он высказал намерение продолжать общественную деятельность и бороться пером. Старик не сдавался.

16