Чарли Паркер. Книги 1 - 10

Священник не заметил, откуда появился клинок. Только что руки незнакомца были пусты, а уже через мгновение в них блеснула сталь, и Коллектор, поднявшись, решительно прижал лезвие к мягкой плоти шеи жертвы. Священник услышал, как скрипнули петли садовой калитки. Он перевел взгляд вправо, надеясь увидеть входящего человека, способного помочь ему, но вместо этого в сумрачный сад проскользнули лишь сгустившиеся тени. Не веря собственным глазам, священник узрел, как тени обрели формы призрачных фигур в шляпах и темных длинных одеяниях, струившихся подобно туманной дымке. Потом фигуры стали отчетливее, и он даже различил бледные черты под старыми фетровыми шляпами, разглядел зияющие черные провалы глаз и ртов в морщинистых, как старый подгнивший фрукт, лицах.

— Кто вы? — воскликнул священник, видя приближение призраков.

— Вы предали ее, — сурово заявил Коллектор.

Внимание священника разрывалось между угрожающим голосом незнакомца и попыткой поверить в то, что видели его глаза.

— Кого? Я не понимаю, о ком вы говорите.

— Барбару Келли. Вас прислали сюда следить за ней. Вы подружились с ней, и тогда она, испытав сомнения, поделилась с вами тем, что собиралась сделать.

Об этом ему сообщила Бекки Фиппс. Коллектору хотелось думать, что он сумел вдохновить ее на полное и искреннее признание.

— Нет, вы не понимаете…

— О нет, еще как понимаю, — возразил Коллектор. — Превосходно понимаю. Вы пошли на предательство ради денег: у вас не возникло ни малейшей мысли о более возвышенном мотиве. Вам просто хотелось шикарную машину, безоблачные вакации и побольше долларов в вашем бумажнике. Из-за какой глупой суетности вы погубили свою душу.

Священник едва слышал обвинения. Его ужасали окружавшие их фигуры; они маячили на соседних садовых дорожках, но ближе не подступали.

— Кто эти… тени?

— Когда-то они были такими же, как вы, грешниками. Хотя теперь лишились былого содержания. Потерянные души, каковой вскоре станет и ваша душа. Однако вы не присоединитесь к ним. Вероломный священник обречен на одиночество.

Священник умоляюще воздел руки.

— Пожалуйста, позвольте мне объясниться. Я был порядочным человеком, праведным пастырем… Я могу еще раскаяться и искупить содеянное…

Святой отец проявил редкое, но не спасительное проворство. Его взметнувшиеся руки попытались впиться в суровые глаза обвинителя, но Коллектор резко оттолкнул священника, одновременно полоснув ножом по его горлу. Из открывшейся небольшой раны, подобно вину из опрокинутого кубка, начала изливаться кровь. Святой отец рухнул на колени, а его грозный судья, склонившись, снял с грешных плеч епитрахиль и сунул ее в один из свои карманов. Потом закурил сигарету и извлек из-под пальто металлический контейнер.

— Вы не оправдали надежд, священник, — заключил Коллектор. — И лишились своей души.

Он сбрызнул горючей жидкостью голову и тело коленопреклоненного предателя и глубоко затянулся сигаретой.

— Пора на костер, — произнес он.

Бросив сигарету в святого отца, он удалился, не взглянув на вспыхнувшую фигуру.

Часть IV

Ангел Смерти лишь на ветер крылья простер

И дохнул им в лицо…1

«Поражение Сеннахериба», лорд Байрон (1788–1824)

Глава 35

Законовед Элдрич, повернув ключ, открыл дверь подвала. Свет включился автоматически. Некоторые электрические изобретения неизменно радовали его и значительно облегчали жизнь, ибо правда заключалась в том, что Элдрич боялся темноты.

Ведь он знал, что в ней скрывалось.

Держась одной рукой за деревянные перила, а другой — за холодную стену, он осторожно спустился по лестнице. Его внимание сосредоточилось на спуске, и мэтр медленно, обдумывая каждый шаг, продвигался вниз по ступенькам. Молодость Элдрича осталась в далеком прошлом; на самом деле он едва мог вспомнить те времена, когда не чувствовал себя стариком. Детство казалось сном, юность скрывалась в тумане, там жил другой человек, оставивший ему воспоминания об эпизодах любви и утрат, словно старые дагерротипы, подкрашенные чаем и выцветшие на солнце снимки.

Достигнув последней ступеньки, Томас невольно вздохнул с облегчением: очередные помехи преодолены без инцидентов, его хрупкие кости уцелели. Пять лет тому назад он споткнулся на тротуаре, упал и сломал бедро: первая серьезная травма или болезнь преклонных лет. Перелом повлек за собой обширные перемены, и теперь мэтр остро осознавал собственную уязвимость. Более всего прочего пострадала его самоуверенность.