Чарльз Маккей Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Если бы вопросы, решаемые посредством ордалий, ограничивались клерикальными спорами, то миряне вряд ли имели бы против них хоть какие-то возражения; но когда ордалии объявлялись средством разрешения всех мыслимых разногласий между двумя людьми, это неизбежно вызывало противодействие со стороны всех тех, чьей главной добродетелью было личное мужество. Дворянство стало относиться к ордалиям с настороженностью и неодобрением с самых незапамятных времен. Они были исключительно эффективным орудием в руках духовенства, которое, на словах декларируя приверженность божественному волеизъявлению, на деле стремилось к тому, чтобы сделать церковь апелляционным судом в последней инстанции во всех делах — и гражданских, и уголовных. А дворяне предпочитали древний способ разрешения споров — единоборство — не только по этой причине, которая уже сама по себе являлась для этого достаточным основанием, но и потому, что оправдание, добытое в сражении, где нужно было проявлять храбрость и умение, внушало лицам их сословия куда больше доверия, чем ордалии, при которых не требовалось проявлять ни того, ни другого. К указанным причинам можно добавить еще одну, которая, вероятно, сыграла в предпочтении, отдаваемом судебному поединку, бóльшую роль, чем все остальные. В период зарождения благородного рыцарского сословия война, несмотря на шумные протесты духовенства, была, по сути, единственным родом занятий и единственным элегантным развлечением аристократии. Возвышенный дух рыцарской чести набирал силу, и подвергнуть его сомнению означало быть вызванным на поединок в присутствии толпы зрителей, чей одобрительный вердикт был куда более приятен, нежели холодное и формальное оправдание путем ордалии. Лотарь, сын Людовика I, отменил в своих владениях ордалии огнем и крестом, но в Англии они были запрещены распоряжением королевского совета лишь на раннем этапе царствования Генриха III. Тем временем крестовые походы вознесли рыцарское сословие на самую вершину славы. Вскоре дух рыцарства привел к ниспровержению системы ордалий и заложил непоколебимо прочную основу под судебный поединок. Да, вместе с отмиранием рыцарства как сословия рыцарский турнир и поединок на ристалище отошли в прошлое, но дуэль, их отпрыск, дожила до наших дней, вопреки попыткам мудрецов и философов ее искоренить. Из всех заблуждений, оставшихся нам в наследство от эпохи варварства, это оказалось самым живучим. Оно сделало здравомыслие людей антитезой их чести, поставило рассудительного человека на один уровень с глупцом и вынудило тысячи тех, кто его осуждал, смириться с ним или прибегнуть к нему.

Те, кого интересует, как именно проводились эти поединки, могут обратиться к труду просвещенного Монтескьё, где нормы проведения древних дуэлей изложены во всем их изобилии и многообразии650. В той его части, где говорится о простоте и совершенстве правил дуэлей, автор верно подмечает, что наряду с большим количеством мудреных споров, разрешавшихся самым дурацким образом, было множество глупых конфликтов, разрешавшихся с исключительным благоразумием. Лучшее тому подтверждение — мудрые и благочестивые правила абсурдных и богопротивных по своей природе судебных поединков.

Во времена между крестовыми походами и новой эрой, начало которой было положено изобретением пороха и книгопечатания, возникла более рациональная система законодательства. Жители городов, занятые ремеслами и торговлей, охотно оставляли решение любых возникавших между ними противоречий на усмотрение судей и магистратов. В отличие от высшего сословия привычки и манеры горожан не побуждали их вызывать друг друга на дуэль по малейшему поводу. Споры из-за цены мешка зерна, кипы сукна или коровы могли быть с более благоприятным исходом улажены мэром или бейлифом округа. Даже воинственные рыцари и дворяне при всей их вздорности и сварливости начинали понимать, что, слишком часто прибегая к судебному поединку, они утратят свое достоинство и величие. Того же мнения придерживались и правительства, не раз ограничивавшие круг судебных дел, при решении которых дозволялось доходить до этой крайности. Во Франции перед вступлением на престол Людовика IX дуэли разрешались только в делах об оскорблении Величества, изнасиловании, поджоге, убийстве по найму и ночной краже со взломом. Людовик IX, сняв все ограничения, узаконил дуэли в гражданских делах. Результаты не внушали оптимизма, и в 1303 году Филипп Красивый ограничил сферу законности дуэлей делами о государственных преступлениях, изнасилованиях и поджогах в уголовном и об оспаривании наследства — в гражданском судопроизводстве. Рыцарям было разрешено рассматривать дела о рыцарской чести собственными силами и защищать ее или мстить за ее поругание во всех соответствующих случаях.