Чарльз Маккей Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Распространенность дуэлей вызывала множество критических отзывов в правление королевы Анны. Аддисон, Свифт, Стил и другие писатели использовали для их осуждения свои могущественные перья. Особенно страстно их нелепость и нечестивость обличал на страницах «Тэтлера» и «Гардиана» Стил, старавшийся наставить соотечественников на путь истинный посредством как логики, так и сатиры672. В его комедии «Рассудительные влюбленные» содержится блистательное разоблачение неверного употребления слова «честь», приводящего людей к столь прискорбному заблуждению. Свифт, затрагивая данную тему, отмечал, что не видит ничего дурного в том, что мошенники и дураки стреляют друг в друга. Аддисон и Стил подходили к вопросу более серьезно; и последний подытожил в одном из номеров «Гардиана» почти все, что можно было сказать по этому поводу, в следующих впечатляющих строках: «Христианин и джентльмен стали понятиями несовместными. Вам не приходится рассчитывать на загробную жизнь, если вы не прощаете оскорблений, но ваше земное существование считается недостойным, если вы не готовы убить обидчика. Ибо здравый смысл, равно как и религия, ныне столь чужды людям, что те мстят друг другу по пустякам с наивысшей яростью и гордятся этим, явно забыв, что наивысшей доблестью для человеческой натуры является то, к чему ей труднее всего склониться, — прощение. В поединок часто вступает трус, и трус часто одерживает верх, но трус никогда не прощает». Стил, помимо того, опубликовал памфлет, в котором подробно рассказал о вышеупомянутом эдикте Людовика XIV и мерах, принятых этим монархом для исцеления своих подданных от их убийственной прихоти.

8 марта 1711 года сэр Чолмли Диринг, член парламента от графства Кент, был убит на дуэли м-ром Ричардом Торнхиллом, также членом палаты общин. Через три дня сэр Питер Кинг представил это обстоятельство на рассмотрение указанного законодательного органа и, подробно остановившись на тревожном распространении порочной практики, добился разрешения внести законопроект о предотвращении дуэлей и наказании дуэлянтов. Он был впервые зачитан в тот же день и на следующей неделе был принят во втором чтении.

Примерно тогда же аналогичные события самым болезненным образом привлекли внимание верхней палаты парламента. Двое из наиболее видных ее членов сразились бы на дуэли, если бы королева Анна не была извещена об их намерении и не добилась от них обещания отказаться от поединка, а несколько месяцев спустя два других члена палаты расстались с жизнью на одной из самых примечательных документально зафиксированных дуэлей. Первая дуэль, которая, к счастью, не состоялась, была намечена между герцогом Мальборо и графом Поулетом, а вторая, имевшая фатальный исход, — между герцогом Гамильтоном и лордом Моханом.

Поводом для первого поединка послужила дискуссия в палате лордов на предмет поведения герцога Ормонда, не осмелившегося на генеральное сражение с врагом, в ходе которой граф Поулет заметил, что никто не имеет права сомневаться в мужестве герцога, сказав, в частности, следующее: «Он поступил не как тот известный генерал, который повел войска на бойню, в результате чего огромное количество офицеров пало на поле брани или под пулями расстрельной команды, а он набил себе карманы, присвоив их жалованье». Все расценили эту реплику как выпад в адрес герцога Мальборо, но тот промолчал, хотя явно переживал по поводу сказанного. Вскоре после закрытия заседания к графу Поулету обратился лорд Мохан, который сообщил, что герцог Мальборо весьма хотел бы услышать объяснение некоторым выражениям, к которым граф прибегнул во время дебатов того дня, и поэтому очень просит его «выйти немного подышать воздухом на природе». Лорд сказал, что его послание говорит само за себя и что он (лорд Мохан) будет секундантом герцога. Затем он попрощался, а граф Поулет вернулся домой и сказал жене, что собирается на дуэль с герцогом Мальборо. Графиня, опасаясь за жизнь его светлости, сообщила о его намерении графу Дартмуту, который незамедлительно послал от имени королевы гонца к герцогу Мальборо с приказом не отлучаться из дому. Он также велел выставить у дома графа Поулета двух часовых, после чего сообщил обо всем королеве. Ее Величество сразу же послала за герцогом, выразила свое отвращение к дуэлям и потребовала от него дать слово чести, что он откажется от своего намерения. Герцог дал слово, и инцидент был исчерпан.