Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

В 1981 году президент Рейган вывел Споркина из Комиссии и назначил новым председателем Комиссии Джона Шэда, ветерана Уолл-стрит. Шэд оказался не таким покладистым, как надеялись поборники дерегулирования, и противился резким сокращениям бюджета, которых потребовала новая администрация. Но хотя Шэд и знал, что на Уолл-стрит попадаются нечистые на руку игроки, все же твердо верил в то, что «по большому счету это честное место» и фондовый рынок вполне способен поддерживать порядок своими силами.

Это было, очевидно, не так. Финансируемые отраслью сторожевые псы Национальной ассоциации дилеров ценных бумаг NASD, то есть регуляторы низшего звена, осуществляющие контроль над такими брокерами, как Берни Мэдофф, звезд с неба не хватали. Принятие в 1975 году поправок к закону о ценных бумагах было вызвано отчасти и именно тем, что, по общему мнению Конгресса, NASD не справляется с регулированием. Однако укрепить кадры NASD или принудить ее заниматься надзором с удвоенным рвением Конгресс не мог, и Ассоциация дилеров так и осталась для Комиссии помощником скорее номинальным.

Итогом пребывания Шэда в должности стала «комиссия компетентная, но осмотрительная». А умные и честолюбивые сотрудники-юристы, которые стремились к чему-то большему чем просто компетентность и осмотрительность, либо мало-помалу умерили свои амбиции, либо уволились. Не пройдет и десяти лет, как Мэдофф запустит свою гигантскую финансовую пирамиду, и отсутствие подобных юристов будет ему только на руку.

В первые годы президентства Рейгана Берни Мэдоффу, по-видимому, сопутствовала удача. «Бычий» рынок, зародившийся в августе 1982 года, погнал биржевые индексы в гору, и вместе с ними пошли вверх прибыли его фирмы. Правда, хлопот тоже прибавилось. Уолл-стрит ничего не имела против растущей волатильности, в отличие от инвесторов, которые один за другим уходили с волатильного рынка к Мэдоффу, обещавшему им стабильный доход. Хотя документально подтвердить прибыль за те годы не представляется возможным, многие давние инвесторы Мэдоффа с ностальгической теплотой вспоминают отрадное постоянство своих тогдашних доходов. Пусть они зарабатывали на крутом «бычьем» тренде не столько, сколько иные инвесторы, зато и не катались на «американских горках».

Ближе к середине 1980-х брокерская фирма Мэдоффа отчиталась о чистом собственном капитале в более чем 18 млн долларов по сравнению с 5,4 млн долларов всего двумя годами ранее. Капитальные резервы за тот же период более чем удвоились и составили 7,5 млн долларов, благодаря чему в 1985 году фирма попала в список ста ведущих компаний Ассоциации индустрии ценных бумаг. В тот же год Мэдофф был избран на первый из четырех подряд сроков в Совет управляющих NASD, и это тоже было замечательным достижением. Кроме того, он вошел в международный комитет Совета, являясь одним из немногих представителей малого бизнеса, имеющих филиал за границей. Судя по всему, он ценил престиж. В международном комитете он прослужил в общей сложности пять сроков. К его мнению прислушивались, даже когда дело касалось вопросов, которые считаются исключительной прерогативой крупных брокерских домов.

К этому времени «бычий» рынок немного остыл, но, по мере того как в стране ширилась уверенность в долгосрочности вашингтонской программы снижения налогов и дерегулирования, рынок вновь пошел в рост. Объемы торгов на электронном рынке NASDAQ, где фирма Мэдоффа стала заметным маркетмейкером, готовым в любой момент продать или купить сотни наименований бумаг – тем самым поддерживая ликвидность рынка этих акций, – взлетели до небес. Электронная биржа NASDAQ, созданию которой многие на Уолл-стрит когда-то противились, за минувшее десятилетие прекрасно себя зарекомендовала, привлекая все больше и больше активных трейдеров, компаний и клиентских ордеров.

В ознаменование успеха Мэдофф вознаградил себя освященным традицией манхэттенским трофеем – роскошной недвижимостью. В 1984 году Мэдоффы купили двухэтажный пентхаус в классическом довоенном многоквартирном доме на углу Восточной Шестьдесят четвертой улицы и Лексингтон-авеню. Дом в неоклассическом стиле, хоть и расположенный не в исторически элитном анклаве вроде Пятой авеню или Саттон-Плейс, построен в конце 1920-х годов и обладает неброской солидностью. По слухам, пентхаус декорировал Анджело Донгиа, известный манхэттенский дизайнер интерьеров; среди его клиентов числились такие известные личности, как Дональд Трамп, Барбара Уолтерс и Ральф Лорен. Рут Мэдофф обновила кое-что по мелочи – переделала по своему вкусу гардеробные и пристроила оранжерею, соединившую просторную кухню с широкой опоясывающей террасой. Это была шикарная, со вкусом обставленная, удобная квартира, и для Мэдоффов, бывших жителей Лорелтона (Квинс) и Рослина (Лонг-Айленд), она означала большой шаг наверх.