Чародей

— Не ослышался! Могу повторить: "Ты чародей, Юрка1" Голова пухнет от разных мыслей, когда слушаю тебя.

— Например?

— Например, ты читаешь, я слушаю знакомый нам текст. А вот одинаково ли мы с тобой его ощущаем? У нас разный жизненный опыт. Ты фронтовик, я фронта не нюхала, но ведь когда ты читаешь Пушкина, то заставляешь и меня, слушательницу, сопереживать тебе, то есть заражаешь меня своими чувствами… Насколько они совпадают? А в чем разнятся и почему? А если они совсем не совпадают, значит, мы с тобой живем в совсем разных мирах и на земле невозможны общие идеалы? И мысль о коммунизме — это утопия?

— Ну, матушка, это задача из высшей математики! Мозги запросто свернешь. Умственных силенок маловато. Однако интересно подумать. Давай упростим задачу до примитива и попробуем разобраться…. Прочитаем короткий текст и каждый выскажет свое мнение. Посмотрим, совпадут ли они. Вот слушай.

Он прочитал "Мадонну" Пушкина.

— Ну, что скажешь? Ты хотела бы, чтобы муж называл тебя Мадонной?

— Конечно, хотела бы. Но, во-первых, у меня нет мужа, во-вторых, даже если он будет, никогда не назовет меня Мадонной. Нет у меня таких предпосылок, к сожалению…

— Напрасно сожалеешь, дурочка. Мадонна — это богиня… Она в себе и для себя. И дом превратится для нее в иконостас, с единственной богиней в ее лице. Нет, я не хотел бы иметь такую жену. Жена — это друг, сестра и любовница, мать моих детей и, если хочешь, и для меня мать тоже, берегиня и заступница на этом и том свете… Она источник счастья для всей семьи. Мадонна на такой подвиг не потянет.

— А Тамара?

— Тамара — чудесный человек, будет прекрасная жена, но не для меня. Причина не в ней, а во мне. Я сказал ей об этом.

— Убедил?

— Закроем эту тему! Не будем.

— Хорошо. Закроем эту тему, поговорим о Пушкине. Натали — Мадонна до женитьбы. Есть ли у Пушкина стих, где Натали — жена в твоем понимании.

— Дай подумать. Я знаю все пушкинские стихи о женщинах… Нет, такого стиха у него нет.

— А была ли у него женщина, которую он воспринимал бы как идеальную жену? Керн?

— Ну, попала пальцем в небо. Керн — любовница и только. Она перед глазами — " и жизнь, и слезы, и любовь". Уехала — пожалеет и забудет. Появится — снова "и жизнь, и слезы, и любовь" Опять уехала — снова пожалеет и забудет. Нет, это не жена. В тех стихах, что мне известны, только одну женщину Пушкин воспринимал как жену. Он встретился с нею еще до женитьбы. Затеяв сватовство к Натали, из всех женщин, одаривших его любовью, он попрощался только с нею. Догадываешься, кто это? Я тебе напомню….

— Не стоит труда. В школьной программе, я еще ориентируюсь, а в остальном — пас.

— Тебе известно имя этой женщины. Это графиня Елизавета Ксаверьевна Воронцова. Донжуанистый Пушкин на своем веку соблазнил более сотни женщин, хорошо знал вероломство и ветреность светских красавиц, но графине верил без колебаний. Когда ее сановный муж сбагрил Пушкина из Одессы в Михайловское, он страшно мучился в разлуке, но был убежден, что "ничьим устам она не предает ни плеч, ни влажных уст, ни персей белоснежных", потому что даже самый блестящий светский хлыщ "ее любви небесной недостоин". Она верна ему, Пушкину: "Не правда ль, ты одна… ты плачешь… я спокоен". Не мог он жениться на замужней женщине, такой ему близкой! Боже мой, какая это святая сила — женская верность! Удивительные стихи! Он потрясающе простился с нею, когда решил жениться на Натали:

Прими же, дальняя подруга, Прощанье сердца моего, Как овдовевшая супруга, Как друг, обнявший молча друга, Пред заточением его.

Была Керн, были еще женщины. Это эпизоды. Натали — это заточение на всю жизнь. И пусть любимая подруга молча обнимет его на прощанье и постарается забыть…. Он для нее умер. Она теперь овдовевшая супруга и вольна распоряжаться собой, как ей захочется…. Боже, какие стихи, какой в них смысл!.. Дурак, олух царя небесного, идиот, тупица безмозглая, я это понял только сейчас! Читал и в госпитале, и на попойках и ни разу не вдумался в их суть! Пушкин чувствовал, что теряет берегиню, а идет в заточение к своей губительнице. Не добро, а злая сила толкает его туда на погибель… Ну, матушка, ты настоящий катализатор! За два вечера перетряхнула все мое нутро до самых печенок… Такая умница! А я тебя на каждом шагу обижал. Ты почему-то терпела, родная, никогда не давала сдачи. Как же трудно живется тебе, лебедушка, среди нас многогрешных!

Глаза мои наполнились слезами. Мягко, очень бережно он сжал мою голову своими большими ладонями и нежными поцелуями собрал слезы даже со щек. Целовал, приговаривая с ворчливой заботливостью:

— Ну вот, этого не надо… Мы так не договаривались… Все, все, хватит… Капитан, капитан, улыбнитесь! Ну вот, хорошо… порядок в танковых войсках…

Я сердцем потянулась к ласке и теплу. Сжимавшая меня жесткая скорлупа легко раскололась на мелкие кусочки и осыпалась невидимой трухой. Во мне проклюнулась слабенькая надежда, что и я могу стать желанной и любимой. Нет, это невозможно… Он забавляется по привычке…. Я отступила на шаг:

— Ай да Пушкин! Ай да Юрий Николаевич! Ай да сукин сын!