Чародейство и таинственные явления

Месмер магнетизировал у себя и на домах своих пациентов с большим успехом. Не довольствуясь этим, он стал уверять, что может насыщать своею жидкостью всякие предметы, даже неодушевленные и неорганические. Не только он делал магнетическими собак и других животных, но еще бумагу, хлеб, шерсть, кожу, дерево, стекло, разные камни и металлы и даже воду. Такие магнитные предметы, насыщенные им жидкостью, могли служить вместо магнетизера. Этою проделкой Месмер подражал знаменитому средневековому мистику, врачу и алхимику Парацельсу, который приготовлял талисманы в виде волшебных колец, симпатических порошков и очарованных ящичков, которые называл хранилищами небесных влияний.

Успехи Месмера разбудили дремлющие наклонности друзей всего чудесного и скрывавшихся во мраке почитателей тайных наук. Между ними проявились самые ярые его поборники. Зато враги не хотели слышать о Месмере и объявили его методу заблуждением и обманом столь явным, что она не заслуживала даже рассмотрения. Были однако же и между врагами люди, которые желали ближе познакомиться с новою методою, частью из справедливого любопытства, частью же, может быть, из желания извлечь свою выгоду из чужого шарлатанства. Поэтому некоторые враги тайком являлись на сеанс Месмера и не упускали случая сколь возможно короче познакомиться с его методою с целью открыть или плутовство, или действительно научную тайну. Между последними находились ученые, вполне и добросовестно преданные науке, которые считали несправедливым отвергать что-либо без предварительного исследования. Таков был тогдашний президент академии наук, врач Леруа (Le Roy). Пораженный некоторыми явлениями магнетизма, совершающимися в его присутствии, он предложил Месмеру быть за него ходатаем пред академией, если только магнетизер решиться вторично обратиться к этому ученому обществу, не удостоившему его на первый раз ответом.

Месмер воспользовался этим предложением и представил академии, через Леруа, свои «Assertions relatives au magn'etisme animal» («Утверждения относительно животного магнетизма»). Но академия очень мало обратила на них внимания и, еще не выслушав записки, требовала, чтобы Месмер приступил к опытам, что конечно было не совсем логично. Другие попытки Месмера пред академией имели не более успеха[4]. Он должен был поневоле удовлетвориться частным заседанием в квартире Леруа, где собралось около дюжины академиков. Месмер уверяет, что субъект сделанных там опытов А., опасаясь насмешек присутствовавших, давал нарочно двусмысленные и малоудовлетворительные ответы и если случайно говорил истину, то вскоре отпирался от своих показаний. Но когда главные насмешники и противники Месмера разъехались, опыты пошли удачнее и А. сознался, что по воле магнетизера в нем извращались ощущения обоняния и вкуса[5].

Месмер остался очень недоволен этим вечером, после которого сам Леруа сделался его противником, в чем он убедился через австрийского посланника в Париже, которому аббат Фонтана очень невыгодно отозвался об опытах Месмера со слов Леруа.

Вслед за тем граф Малбуа (Maillebois), генерал-лейтенант и придворный вельможа, но с тем вместе и академик, пожелал видеть у себя опыты Месмера, который с радостью на то согласился. Говорят, что эти опыты были удачны, и, по уверенно самого Месмера, один из приведенных им больных попеременно то пухнул под его рукою, то опять приходил в нормальное состояние. Собравшиеся у графа Малбуа гости остались довольны Месмером, точно как и сам хозяин-академик, но они объявили, что не будут разглашать об этом, боясь насмешек. Бывший при этом опыте Леруа советовал Месмеру искать славы путем практического исцеления больных.

Месмер по-видимому решился последовать этому совету, и в мае 1778 года (три месяца после прибытия своего в Париж) он поселился в деревне Кретейл (в двух лье или 7 1/2 верстах от столицы), где и устроил клинику для медицинской практики.

Но едва началась эта практика, Месмер вдруг узнал, что кто-то от его имени, хотя и против его желания, просил королевское медицинское общество о наряжении особой комиссии с целью следить за успехами лечения месмеризмом. Он обратился с протестом к этому обществу и получил в ответ от секретаря, известного Вика д’Азира (Vicq d’Azyr), весьма сухое извещение, что комиссия от общества к нему не явится, потому что Месмер не соглашался на предварительный осмотр больных, а требовал, чтобы удовлетворились свидетельствами да честным словом. Правда, что эти свидетельства были выданы от парижского медицинского факультета, но этот факультет был тогда в сильной вражде с королевским обществом. Дело кончилось ничем.

Тогда Месмер обратился частным образом к двум членам королевского общества, докторам Андри (Andry) и Модюи (Mauduit), из которых последний занимался специально приложением электричества к медицинским целям, но и с ним он никак не мог согласиться.