Чарованная щепка

В небольшом кабинете пребывали двое – щегольски одетый красавец не старше Виолы и средних лет господин в старомодном камзоле. Оба стояли у стрельчатого окна до пола и, очевидно, прервали неспешную беседу ради внезапной аудиенции. Провожатый с похвальным рвением ускользнул обратно за свою конторку, поэтому Виола оказалась наедине с загадкой – кого них отождествить с экономом? Она несколько раз перевела взгляд с одного на другого. Возможно, юноша принял ее растерянность на счет произведенного им впечатления и решил явить расположение:

– Что же вы, барышня, входите.

Гостья ступила внутрь, притворив очередную массивную дверь не без усилий.

– Доброго дня, господа, – она обратилась нейтрально к обоим сразу, чтобы не так-то легко было уличить ее в ошибке и подвергнуть осмеянию. – Я представляю интересы мага, желающего вступить в благородное ваше сообщество.

– Разве сам господин маг не счел гильдию достойной посещения? – спросил второй мужчина.

Девушка этот вопрос, конечно, предвидела.

– В своем роде, он является сотрудником предприятия, которое предпочло бы оказаться включенным в состав гильдии целиком.

Выжидательное молчание мужчин выдало их крайний скепсис в отношении таких прибытков. Виоле только того и было надо – говорить она любила и сама.

– Я занимаюсь внешними связями нашего предприятия, подобно тому, как это делает господин эконом в своей должности, – на словах “господин эконом” барышня устремила взор на всякий случай в яркое витражное окно между собеседниками, чтобы никто не мог воспринять обращение однозначно.

Она сделала краткую паузу для вежливой реакции, но сесть ей не предложили. Это досаждало и настраживло.

– Таким образом, я сочла возможным не тревожить господина мага до разрешения всех формальностей.

Кажется, юноша все-таки заметил ее неуверенность, но вместо помощи в его интонации проявилась некоторая веселость.

– Чем занимается ваше предприятие?

– Наша специальность – древесная артефакторика разной степени сложности, – обозначила девица с вызовом. Ей всегда было непросто озвучивать это направление, но она сдержала порыв дополнить свою речь, пространно оправдываясь.

– Древесная, – изогнул брови щеголь, уже определенно взяв курс на иронию. – Это весьма прогрессивно.

– Наши услуги пользуются успехом у тех, кто способен их оценить, – Виола обладала приятными манерами и даже при явной издевке умела хранить нейтральную любезность.

– Значит, очередей на заказы не наблюдается, – понимающе кивнул не столь учтивый юноша, кусая насмешливую губу. Выявив, что девицыно восторжение ему только помнилось, он сменил тон окончательно.

Второй мужчина устремил на него укор, весьма, однако, робкий.

В это мгновение диспозиция стала для Виолы совершенно прозрачна. Именно сей второй – Хавьер Фабианович, эконом, потому что эконом – это почетный, но все-таки служебный пост в гильдии. Скорее всего, он маг, но невысокого ранга, и титулом едва ли обладает. Первый же, насмешливый франт – маг и аристократ не из последних. Старшего собеседника он помещает значительно ниже себя, хотя и хранит еще маску учтивости.

– Вы не чародейка, барышня? – уточнил эконом аккуратно. Он приблизился к столу и Виола только укрепилась в своей уверенности. Стол, стулья, чернильница, стеллажи и подсвечники – все было в этом кабинете обыкновенным. Принадлежи он первому щеголю, обстановка кричала бы об этом оглушающе.

– Кто же тогда, собственно, является магом в вашем… эм… предприятии?

– Талантливый маг – Себастьян Карнелис, и он приходится мне братом, – девица обращалась теперь к хозяину кабинета, но краем глаза наблюдала и за насмешником. Второй раз за этот день она преподнесла родовое имя с гордостью.

Миг спустя Виола поняла свою ошибку.

В отличие от простолюдина придверника, щеголь получил блестящее домашнее образование и, несомненно, был отмечен высоким баллом по геральдике. Его подвижное лицо в широкой ухмылке отразило все то, что полагалось знать дворянину о старинном семействе Карнелис. Он был великолепно осведомлен во всех неприглядных деталях, что род сей не смог подстроиться под рьяные реформы предыдущего императора и чудом избежал официальной опалы только благодаря своей скромности. Дед Виолы, отец ее отца, вовремя удалился из-под высочайшего взора в “Ближние Улитки”, последний уцелевший свой надел и охотно позволил забыть о себе. Без ладу с новыми порядками он оказался на грани разорения, и все-таки грань эту сумел не преступить. Так они и жили добровольными отшельниками в третьем уже поколении, в целом довольные своей пасторальной судьбой, пока развившийся дар наследника не покачнул равновесия.

– Стало быть, леди Виола… Базильевна, верно? – припомнил вслух проницательный юноша. – Гордость и надежда рода, я полагаю.

– Алессан, будет вам, – почти просительно вмешался эконом.

Виола полыхнула, но сочла недостойным отвечать на почти открытое оскорбление. Она-то не помнила никаких Алессанов и совершенно не желала вспоминать, догадываясь, что знание это уверенности ей не прибавит. Усилием воли она вернула все внимание эконому и призвала на помощь свою убедительность.