Чаровница

Императрица уже и забыла, как давно на ее так накатывали эмоции. Последний раз, когда она позволила себе повысить голос и допустила хоть что-то кроме холодной вежливости, был день появления Раанана. Оборванного, уставшего, с ожогами на теле, но живого!

А теперь, он отдал ее подарок, оберег, который был призван защищать его в чужом мире и скрывать огненную магию от остальных чаровников, этой девушке! Не спросив свою мать!

Женщина закрыла глаза, пытаясь успокоиться и не наговорить лишнего сыну. Есть вещи, которые ему не следует никогда знать.

— Ветер уничтожит все, если это не прекратить это, — подходя к окну, женщина с ужасом смотрела на происходящее.

— Ветер просто хочет к носителю, — ответил император и вернулся в свое кресло.

— Она одна из них? — напрямую спросила женщина, напряженно ожидая ответа. Ей не нравилось, что из-за этой девочки нависла угроза над очень выгодной партией для ее сына, но с этим можно смириться, а вот то, что она одна из тех, кто вытравил, выгнал магов Жизни и Смерти из их законной родины — уже недопустимо для спокойствия народа. Стихийники — это в первую очередь чудовища и убийцы. Это их натура.

— Малдия такая же, как и я, — сказал с усилием, будто пытался надавить.

— Не сравнивай! — возмутилась женщина. — Это твой родной дом!

— Тот мир был моим родным домом, и те люди, которые меня вырастили и помогли выжить, заменили мне семью! — вспылил Раанан, но моментально успокоился, не желая и дальше расстраивать маму.

Он никогда не рассказывал полностью о том, что случилось в том «мире стихий». Никто бы и не поверил в его слова. Только родная мама и отец. Но император Олесгив мертв, а с императрицей у него с самого первого дня возвращения установилось сдержанно-уважительные отношения, но о доверии говорить что-либо сложно.

Да и уже один раз обжегшись на предательстве, Раанан избирательно относился к тем, кому мог довериться. Не говоря уже о том, чтобы даже намекнуть на то, что с ним случилось. Лишь драконы знают, кем является император на самом деле и какие силы ему подвластны. Все остальные приближенные частично осведомлены.

— Иди, мама. Тебя ждут. Ты — гарант спокойствия и нерушимости моей власти. Помоги Эдорику.

— Сын… — начала было женщина, но не успела договорить.

— Я скоро вернусь и разберусь. Через десять минут.

Анелена стояла, удивленно осознавая, что она не может переубедить сына. Он просто ее не слушает, поглощенный своими мыслями. Впервые за много лет, Раанан не прислушивается к голосу разума.

Здесь и сейчас она не нужна своему ребенку, да и второй сын прекрасно сам разберется со всеми проблемами. Не будь она вдовствующей императрицей, одним из столпов, удерживающих трон, Анелена Дивная может быть и села, тихонько сложив руки, но не в натуре мага Жизни было стоять в стороне. Ее шпионы уже наверняка столпились у покоев, чтобы доложить что-нибудь важное.

На миг, прикоснувшись к плечу сына, она постаралась хотя бы мысленно выразить ему свою поддержку. Если «последователи» активизировались, значит, их спокойная жизнь подошла к концу. Тонкая игра на выживание началась с новой силой. Собственных сыновей она им не отдаст.

Когда дверь тихо закрылась за императрицей, Раанан поднялся и пересел на кровать. Он уже давно ни на ком не практиковался, да и не было необходимости. Магические потоки как таковые у магов его мира отсутствовали, так что в огненном целительстве не было нужды. Но силы Малдии отличались, а значит, можно хоть чуть-чуть направить их в нужное русло. Раньше же их связь помогала ему поддерживать в ней жизненную энергию!

Прикоснувшись к ладони правой руки, император мягко, по чуть-чуть попытался ощутить движения ее сил по всем магическим потокам. Внешние отозвались холодом, непривычным, колючим, а внутренние казались мертвыми. Отделив от себя толику собственной энергии, он слабым толчком направил ее разогреть.

Она вернулась обжигающим пламенем, золотыми вспышками огня перед глазами. Малдия больше не принимает его энергию. Связь, которая между ними возникла еще на самом первом занятии по Боевой магии, навсегда исчезла, оставив после себя лишь красные пятна ожогов на ладони Дии и пальцах Раанана.

Это значит, ему остается только одно. Его помощь и защита обернулись для нее только болью и хождением по краю лезвия. Попытка вернуть добро сделала только хуже, повергнув Малдию в пучину душевного метания и нежелания больше жить. Если она сейчас выкарабкается, то он отпустит ее, оставит Воздух. Он, могущественный Сиятельный император, ничем не смог ей помочь. Его присутствие в ее жизни несет за собой лишь боль и потери.

Мертвую тишину комнаты нарушило два, едва уловимых щелчка — рубиновые браслеты вновь перекочевали на запястья Раанана, наливаясь торжествующим золотисто-красным огнем.