Чаровница

Меня подняли. Ощутила, как безвольно повисли ноги и руки, будто не мои, а кукольные. Голова закружилась, я застонала, ощутив прилив тошноты. Вот положили на кровать, потрогали лоб… холодной рукой… чувство, будто со стороны наблюдаю… движение, будто расступаются все… испуганный вздох в дверях… ропот… споры… меня тут нет, я просто не хочу тут быть… это не со мной происходит…

Забытье было хуже, чем реальность. Я прямо перед собой видела окровавленное лицо и спутанные испачканные кровью желтые волосы. Отбивалась от мертвых орков и троллей, которых видела в битве. Огромный тролль все пронзал меня копьем или оставлял глубокие кровоточащие раны на теле. А рядом лежал в луже крови Леусетиус и из его спины, прямо из левой лопатки торчал короткий кинжал, какие носит фиртрикийская охрана.

* * *

Дверь распахнулась перед Сиятельным императором и сопровождающей его женщиной — генералом Омарти. Следом с некоторой опаской в комнату вошел командир Иммор, придирчиво рассматривая устроенный нападавшим стражником бардак и затертое пятно крови. Его человек, и решился напасть на спящую обессиленную девушку, ранить ее имрита, чуть не выбросить Эматрион в окно. Последнее видели все, кто в тот момент вел свое дежурство на восточной башне крепостной стены. Последующий полет и приземление вызвали ужас даже у бывалых вояк. Это было просто уму непостижимо, командир знал каждого из своих людей, все они были хорошими ребятами, исполнительными и усердными в службе. А тут такое происшествие. И после этого все будто с цепи сорвались, требуя справедливого наказания за смерть фиртрикийского воина, и больше всех старался этот маг Дивет. Хорошо, что у Правителей получилось с большего успокоить людей, но появилось странное ощущение затишья перед бурей.

Император склонился над девушкой, провел рукой по лбу, убирая растрепавшиеся волосы. Не поднимая взгляда Раанан, после того как дверь закрыли, обратился к эланийке:

— Генерал, отправляйте Ревущего в Бориманский замок, сообщите императрице, что в Солнечном дворце ее очень ждут. — голос мужчины звучал резко, холодно и отстраненно. — Пусть привезет с собой Правительницу Илерису.

— Да, Сиятельный, — приятным грудным голосом ответила женщина, — будет лучше, если Ревущий, Аржар и Вуати отправятся вместе и доставят леди в замок по воздуху.

— Для молодой Правительницы это может оказаться шоком, — после минуты молчания он ответил.

Командир Иммор напрягся, он надеялся, что девушку отправят к жениху после окончания войны. Тем более, что сейчас прозвучало фактически нарушение фиртриканских традиций, по которым каждую фиртрикийку в дом будущего мужа вводит представитель ее семьи мужского пола. А тут мало того, что Илериса будет практически одна в незнакомой стране, в чужой столице, так ее на порог замка приведет не родной брат, а вдовствующая эланийская императрица. Мужчина очень надеялся, что сумеет что-нибудь придумать и перевестись в стражу Солнечного стража, чтобы и дальше служить и заботиться о своей любимой.

— Вы же понимаете, Сиятельный император, что это нарушение всех традиций и договоренностей между Эланиейи Фиртрикой? — сжав кулаки, командир Иммор постарался думать только о том, что нарушаются общепринятые правила, загоняя тем самым в самую глубь сердца тот факт, что в Солнечном замке его любимая будет совсем одна какое-то время.

— Почему же? — притворно удивился Раанан, даже не взглянув на собеседника. — Я в своем праве жениха. Или вы беспокоитесь за свою Правительницу?

— Я буду обязан доложить об этом Правителю Кадагану. — твердо сказал командир, поклонился и уже хотел уйти, как у него на пути встала генерал Омарти.

Темнокожая женщина пристально посмотрела на Иммора, слегка покачала головой, будто предостерегая. Черные глаза, казалось, заглядывали в самую душу, хотя вся ее поза расслабленной. Командир молча оглядел сверху вниз фигуру, оценил короткий извилистый меч, висящий по традиции Наездников у правого бедра на длинных ремнях. Женщина определенно умела им обращаться, он не раз видел это в битвах. И сейчас не следовало бы с ней связываться, но поступить так, как требовал эланийец? Это даже представить сложно. Солгать тем, кому служишь верой и правдой много лет.

Иммор обернулся вновь к императору и с изумлением заметил, как он переносит спящую Эматрион на единственное уцелевшее кресло в комнате. Так бережно и осторожно, что если бы кто-нибудь рассказал об этом командиру, то мужчина бы не поверил. Опустил девушку, присел на корточки перед ней, будто пытаясь согреть ладони и все так же не глядя на окружающих. Но на следующей фразе его голос прозвучал властно, хоть и тихо:

— Вы, командир, единственный, кто не ловил жадно каждое слово мага Дивета.

— В любом случае, я вам не помощник, император. Я служу лишь Дому фиртрикийских Правителей.