Чаровница

— А это, девочка, были твои воспоминания, — услышала глухой голос. — А точнее полное их отсутствие.

Открыв глаза увидела сидящего перед собой очень старого мужчину с белоснежными длинными волосами, заплетенными в множество кос, и с аккуратной бородой, ниспадающей до самого пояса. Больше всего удивили его глаза — черные-черные.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он заботливо. — Болит что-нибудь?

Я прислушалась к себе и уловила лишь легкое покалывание в спине.

— Все хорошо, — сказала и отпила еще немного воды. Она каким-то непостижимым образом моментально привела в порядок мои мысли и помогла быстрее прийти в себя.

— Верховный, девочка действительно ничего не помнит и я не смог вернуть ей память, — старик поднялся с кровати, на которой я лежала, и направился в сторону.

Проследив за ним, увидела, что в комнате мы не одни — в глубоком кресле около окна сидел Кадаган. Он смотрел внимательно на меня, будто пытался угадать ход моих мыслей.

— Дивет, называй ее Эматрион. Думаю, она уже вышла из возраста «девочки», — задумчиво поглаживая подбородок, сказал русоволосый.

— Для меня вы все тут дети. И она не исключение, — хмыкнул мужчина и вернулся ко мне, неся в руках странную бутылочку, налил в кружку еще воды из графина и капнул туда несколько капель. — А кто придумал ее назвать «драгоценной»?

Последний вопрос маг задал Кадагану, а русоволосый хмыкнул, сцепил руки в замок и откинулся на спинку кресла, все так же пристально глядя на меня.

— Илериса.

— Понятно, — старик улыбнулся и потряс головой.

— Извините, а со мной кто-нибудь поговорить может? — спросила я, отворачиваясь от протянутой кружки. — А то такое ощущение, что меня просто не замечают.

— Не беспокойся. Ты стала главной новостью, которую обсуждают по всей Нэй' кеве. Выпей. Это взбодрит тебя, — настойчиво протягивая кружку, рассмеялся мужчина.

— Мне уже так чай предложили. Больше я ничего, кроме чистейшей воды пить не буду, — пробурчала, сложив руки на груди.

— Извини, пожалуйста, — наконец обратился ко мне Кадаган. — Но пойми и нас. Мы в ожидании войны, а тут появляешься ты. Мне нужно было перестраховаться.

Рациональное зерно в его поступке есть. Все-таки печется о благе государства. А вдруг я бы действительно оказалась шпионкой?

— А просто проверить память, нельзя что ли было? — спросила все так же отталкивая руки мага. — Я не хочу опять провалиться в сон.

— Да это не снотворное. Просто взбодришься, а то такая бледная, — не выдержал старик. — И да, просто так нельзя. Ты могла подготовиться, поставить блоки. Тогда бы я не мог просмотреть тебя.

Вздохнув, молча взяла кружку и все залпом выпила. Чтобы я еще умела эти «блоки» ставить.

— Дивет, может быть ты, наконец, расскажешь, что видел? — спросил Кадаган.

— Ничего. Девочка, — от этого обращения я возмущенно засопела, а маг продолжил: — не ставила блоки. Она чиста как снег зимой. Но что-то не пускает меня пробраться к ее памяти. Подозреваю, что она прожила что-то такое, что заставило ее неосознанно, но поставить большую преграду на воспоминания. — Последнюю фразу маг проговорил с жалостью.

— Другими словами, мы совершенно ничего не знаем о ней?

— Да, Кадаган.

— Эматрион, еще раз прошу прощения за этот поступок. Я понимаю, что он отвратителен, но это был самый простой способ устранить все подозрения по поводу тебя, — Правитель поднялся и поклонился мне.

— Я понимаю, — опустив глаза, сказала. — А что это за комната?

— Это твои покои, — улыбнулся Кадаган. — Обустраивайся.

Какая же у него улыбка красивая! Светлая, добрая, очень теплая. Я непроизвольно сама улыбнулась в ответ.

— Спасибо большое, — поблагодарила, разглядывая красивую спальню в фиолетово-голубых тонах. — Здесь очень уютно.

— Илериса обещала вытянуть тебя прогуляться в город, чтобы ты смогла купить себе одежду и все остальные женские штучки, — все еще улыбаясь, сказал Кадаган. — Ты можешь изменять в своих покоях все по своему вкусу.

Мне захотелось выразить свою признательность, и я, дав волю порыву, вскочила с кровати и крепко-крепко обняла Правителя. Мужчина удивленно остолбенел, но затем, положил руки ко мне на талию и тоже легонько обнял.

— Я так благодарна! — отойдя, произнесла. — И Вам большое спасибо, — повернулась к магу.

— Такая необычная, — усмехнувшись, сказал Дивет. — Ты мне чем-то Илерису напоминаешь. Так почему наша Солнцеликая назвала тебя драгоценной?

— Из-за этого, — сняла с шеи и протянула кулон.

Мужчина долго вглядывался в него, взвешивал в руках, что-то шептал на странном языке, водил ладонью над ним. Я и Кадаган молча наблюдали за магом. Лично у меня множество вопросов крутилось на языке, но пока помалчивала, чтобы не прерывать творящееся действие.

— Странная магия, — наконец ответил Дивет.

— В каком смысле? — заинтересовался Кадаган.

Мне тоже стало любопытно, и я подошла очень близко, рассматривая кулон на сморщенной руке.

— Эта такая же магия, как и в тебе, девочка, — глядя черными глазами, сказал маг.

— У нее есть способности? — спросил русоволосый.