Чартер со смертью

Себастьян подтянулся, нашел ногой устойчивую опору и стал медленно, выверяя каждый шаг, подниматься по осыпи. Я с тревожным чувством наблюдал за ним. Ему нужно было преодолеть пять-шесть метров, и он почти сделал это. Я протянул ему руку, чтобы помочь. Я почувствовал прикосновение его пальцев к моей руке… Но тут осыпь снова напомнила о себе и Себастьян стремительно поехал вниз. На этот раз ему не удалось ни за что ухватиться и, не останавливаясь, он рухнул в пропасть! Сколько раз, вспоминая об этом, я ругал себя: зачем заранее не снял с себя ремень и не протянул его брату? Пояс был длиннее наших рук, он сократил бы расстояние на те спасительные сантиметры, которых нам не хватило!

Через несколько дней я вместе с рабами и надзирателями нашел разбитое тело Себастьяна на дне ущелья. Он лежал с золотым идолом в заплечном мешке, который ничуть не пострадал. Себастьяна похоронили в нашем родовом склепе на кладбище в Ле-Капе, ныне разоренном черными. Золотого истукана, как и хотел мой брат, я переплавил в золотые бруски и хранил в банке в Ле-Капе. Все это золото, как и многие другие мои ценности, пропало во время восстания. Поэтому повторяю: если вам придется отправиться к проклятому индейскому золоту, пригласите священника, чтобы тот освятил его, освободив от дьявольских дикарских чар!

Карта, в которой указано, где находится эта пещера, спрятана в подкладке моей куртки. Возьмите ее, теперь она ваша. Если вы не воспользуетесь этим золотом, передайте карту и связанную с ней тайну своему первенцу, когда он достигнет совершеннолетия, и обязательно предупредите его о проклятии! В Санто-Доминго вы прибудете не с пустыми руками. У меня здесь хранится немного золота на черный день, на первое время вам хватит. Амадо отдаст вам его. Дай Бог вам счастья!

В часы, оставшиеся до смерти, дон Диего рассказывал им о своем пращуре доне Альваресе, семейное предание о том, как тот проник в пещеру с золотыми языческими богами и, несмотря на проклятие индейских колдунов, вернулся невредимым. Ночью дон Диего умер, без исповеди и святого причастия. Заметив, что хозяин больше не подает признаков жизни, умирающий Бестия подполз к порогу хижины и никого не подпускал к его телу. Амадо пришлось пристрелить пса.

Дона Диего похоронили в горах, возле лагеря, который служил ему много лет. В скалистой почве выкопать могилу было невозможно, поэтому тело дона Диего де Кармоны, завернутое в темный плащ, обложили камнями и водрузили крест из перекрещенных тонких стволов деревьев, освобожденных от коры, на которых нацарапали его имя и дату смерти.

К вечеру умер последний раненый на кладбище. Его похоронили скромнее, также обложив камнями. Собрав оставшиеся продовольственные припасы, набрав в тыквенные фляги воду из горного ручья, протекающего неподалеку, и навьючив все это на мулов, Петр, Эльвира и Амадо в сопровождении четырех солдат отправились в путь. Им предстояло пройти более сотни километров по горам, пересечь почти весь остров, чтобы выйти к западному побережью, где находилась испанская колония Санто-Доминго.

Их путь пролегал через безлюдные горы, предательские каменные осыпи, глубокие ущелья, мимо, казалось, бездонных пропастей. Дорога была очень тяжелая и опасная. Петр, Эльвира и Амадо страдали от тяжелой физической нагрузки. Им приходилось двигаться то вверх, то вниз в условиях разреженного горного воздуха. Вода быстро закончилась, и путники страдали от жажды, до тех пор пока не вышли к источнику, где обновили запасы. В горах опасались засад. Как некогда командоры-надзиратели по поручению плантаторов охотились за беглыми рабами, так теперь «охотники за головами» рыскали в горах, надеясь найти себе поживу. Но как оказалось, главная опасность ожидала беглецов в самом конце пути.

Край скал и ущелий, казалось, не имел ни начала, ни конца. Хмурые, серые горы-близнецы нависали на них со всех сторон, и только Амадо уверенно ориентировался среди них, ведя своих спутников по одному ему известным тропам. Когда началось предгорье и с высоты стали видны плодородные равнины с садами, плантациями и крышами деревень, все с облегчением вздохнули.

– Завтра мы будем на равнине, – сказал, сидя у костра, Амадо. – Полтора-два дня пути – и мы выйдем к главному городу испанской колонии, Санто-Доминго. В ближайшем селении поменяем мулов на лошадей, и дальнейшая дорога покажется нам увеселительной прогулкой по сравнению с тем, что пришлось испытать в горах.

После того как дон Диего благословил Петра и Эльвиру, они спали в одной палатке, как муж и жена. Они были обручены самой судьбой, и Петр, который никогда не задумывался о женитьбе, неожиданно стал женихом красавицы-вдовы Эльвиры. О Бхекизито они не вспоминали, словно его никогда и не было. По всем канонам католицизма Эльвира была свободна, раз ее супруг был мертв. И не имело значения, было ли ее предыдущее замужество законным по церковным догматам или нет.