Чарующая магия ненависти

Масло шипело, языки пламени лизали сковородку, обжигая Славке руки. Но Славка сообразил и ловко длинной ручкой поварёшки перевернул рыбину. Она звонко шлёпнулась на другую сторону, и брызги масла обожгли ему руки. Славка лизал их от боли и ждал, когда же рыбина пожарится.

Хорошо, пришла соседка и, хотя она отругала Славку за чад на кухне, но и похвалила его за хозяйственность. А потом сказала, что огонь –то надо убавлять, когда рыба жарится.

Она помогла ему снять рыбину со сковородки, положила её на тарелку и даже отрезала ему кусок вкусного хлеба с хрустящей корочкой.

Славик ел рыбу, закусывая её хлебом. Ничего вкуснее он давно не ел, вкуснее были только мамкины пироги, хотя их вкус он почти забыл, а рыбина обжигала ему язык и губы, но Славка ел её, проглатывая, почти не жуя, и её необыкновенный аромат впитался ему в память на всю жизнь.

–Смотри, подавишься, – засмеялась соседка. А потом села с ним рядом за стол и тихо заплакала.

– Тётя, не плачь, ешь рыбу, здесь много, всем хватит!

– Спасибо тебе, Малец, добрая твоя душа.

Она откусила кусок и, смеясь, сказала, что рыбу надо чистить и солью посыпать.

Славик не понимал, зачем это делать, когда и так вкусно. Боль внутри отступила и это противное сосание тоже. Он впервые за все эти годы без мамки был сыт обыкновенным днём. И теперь ему уже не надо сидеть на лестнице, сжимая руками мяукающий живот, выглядывая папкину тётку с пирожками.

Эта его первая рыбалка и добрый дядька запомнились Славику на всю жизнь.

Вскоре папка отвёл его в первый класс и показал ему дорогу, но в школе Славику не показалось так же интересно, как на озере, и он не мог дождаться конца занятий.

Теперь, по прошествии почти десяти лет со дня той первой рыбалки, Славка слыл в округе заядлым рыбаком и бывалые дядьки- рыбаки за руку здоровались с ним, наслышанные об его рыбацких победах. Свою первую маленькую удочку он давно сменил на настоящую ореховую, с длинным тонким и гибким хвостом.

Он долго искал её вокруг крепости в разросшихся зарослях, потом долго копил деньги на леску и крючок, разыскивая бутылки и сдавая их в приёмный пункт. Редкие деньги, перепадавшие ему от отца, он тратил на запасные крючки.

Арсенал его удочек, изготовленных им самолично, потихоньку возрастал.

И он уже пояснял своим друзьям, какой крючок для какой рыбины лучше.

Все эти годы он жалел своего молчаливого отца, ждал мамку и по-прежнему мечтал угостить её самой большой, самой красивой, самой ароматной рыбиной в мире. Ведь он теперь настоящий рыбак и никогда не умрёт с голоду, а рыбы в озере хватает на всех. Но самую большую он выловит для неё, своей мамки.

И ещё он мечтал скорее окончить школу, стать большим, служить в армии лётчиком, тогда он, наверняка, быстрее найдёт её. Но в военкомате его отправили учиться на шофёра.

На проводах Славы в армию, как он и мечтал, в лётную часть, хоть и шофёром, отец похлопал его по плечу, поглядел на него и вдруг тихо, впервые за все эти годы, сказал:

– Сынок, какой ты вырос у меня большой и красивый, весь в свою мамку. Не держи на неё зла. Видно, не призвана она быть женой и матерью, её красота не для обычной, простой жизни. Служи, ты у меня большой и сильный.

Слава смотрел на отца из окна вагона, пока он и перрон не исчезли из виду.

Больше его Славка живым не видел, его отпустили из части на похороны. Он в последний раз оглядел свою комнату и сложил в свой солдатский мешок несколько фотографий, да разыскал в нижнем ящике комода старую пожелтевшую накидушку для подушек, из тонкой кисеи. Единственную вещь, доставшуюся ему от его детства, когда их комната была большой, светлой и красивой, и накидушка пахла мамиными духами.

Несколько книг и удочки он отнёс в подвал к своему школьному товарищу и соседу, Вовке, уже отслужившему. Да и Славке до дембеля оставалось чуть-чуть.

И, хотя он служил в лётной части, но попал он на север, где про его мамку никто не слыхал. Да и вряд ли это было возможно. Он уже был большой и понимал, что его мамка любила не только летчиков, но и красивую жизнь. А здесь, на Севере, не разгуляешься под соловьиные трели. Да и соловьёв здесь нет.

Впереди был дембель и взрослая жизнь. Тот маленький добрый мальчишка еще сидел в нём и по- прежнему мечтал о чудесной встрече с мамой.

Но тот взрослый, нарождающийся из юноши мужчина уже видел, что девушки как- то ласково смотрят на него. И он уже где- то глубоко внутри ждал чудесной встречи с той, похожей на маму, светловолосой и красивой.

Глава 4

Дембель и Тонька вторая

Долгожданный дембель обрушился на Славку не сразу.

Как самого опытного механика, его командир попросил помочь части и вместе с первогодками ещё раз съездить на целину, собрать урожай.

Все его друзья давно демобилизовались, а Славка водил колонны машин с зерном от комбайнов на элеватор сначала под Астраханью, затем под Оренбургом, потом в Сибири под Новосибирском.

С одной стороны это было ему на руку, ведь ждать помощи на гражданке было не от кого. А ходить на дембеле в выцветшей, видавшей виды, гимнастёрке ему не хотелось.