Чарующий апрель

Единственная сложность в дружбе с Лотти заключалась в том, что та постоянно отсутствовала. Поймать ее оказалось почти невозможно, как невозможно застать на месте и вовлечь в беседу. Опасения относительно ее агрессивного поведения теперь выглядели смешными. Стремление кого-то поработить, полностью подчинить своей воле отсутствовало в характере совершенно. Саму же ее можно было увидеть только за обедом и в послеобеденные часы. Она на весь день куда-то уходила, а возвращалась ближе к вечеру и представляла собой необыкновенное зрелище: дитя природы с волосами, торчащими в разные стороны и обильно нашпигованными кусочками мха, веточками и листочками, с возросшим количеством веснушек. Возможно, она просто спешила осуществить все свои желания и фантазии до приезда Меллерша, чтобы при нем выглядеть аккуратной и сдержанной.

Кэролайн наблюдала за новой подругой с искренним интересом, удивляясь, как мало той надо для полного, абсолютного счастья. Сан-Сальваторе был прекрасен, погода стояла божественная, но самой Кэролайн пейзажей и погоды никогда не хватало, так как же их могло хватить Лотти, если учесть, что вскоре предстояло покинуть Италию и вернуться к жизни в убогом Хемпстеде? Тем более что существовала неотвратимость появления Меллерша, супруга Лотти, от которого она и сбежала. Да, разделить радость с ближним очень благородно, но ведь это всего лишь красивый жест, а как известно, красивые жесты еще никого не осчастливили. Да и кому понравится быть объектом самопожертвования? Старания благодетеля поэтому всегда напрасны. Правда, следовало признать, что Лотти не совершала ни малейшего усилия и ничуть не старалась: все, что делала и говорила, происходило вполне естественно, потому что сама она была, безусловно, счастлива.

Сомнения относительно того, хватит ли времени настолько утвердиться в безмятежности, чтобы оставаться спокойной даже в условиях круглосуточного присутствия Меллерша, к середине недели развеялись. Она чувствовала, что теперь уже ничто не способно расстроить ее и вывести из состояния райского блаженства. Что бы Меллерш ни сделал и ни сказал, душа ее не вздрогнет и не ужаснется. Напротив, она собиралась взять мужа за руку, привести в новообретенный рай, посадить рядом на ласковом солнышке и вместе с ним весело посмеяться над тем, что в Хемпстеде ужасно его боялась, а потому решилась на обман. Но его даже не потребуется брать за руку и приводить. Через день-другой он сам попадет в рай, унесенный ароматной волной божественного эфира, и найдет себе место среди звезд. Так думала миссис Уилкинс, в чьей голове, среди массы разнообразного мусора, порой попадались жемчужины поэтических образов. Представив Меллерша – своего респектабельного семейного поверенного в цилиндре и черном костюме – среди звезд, она рассмеялась, с любовью и почти материнской гордостью мысленно любуясь прекрасной картиной, и прошептала с нежностью:

– Бедный ягненок! Все, что ему необходимо, так это хорошенько отдохнуть и подышать свежим воздухом.

Такие мысли посещали миссис Уилкинс в первой половине недели, а во второй половине, перед самым приездом мужа, она даже перестала убеждать себя, что в полной мере прониклась атмосферой места и теперь ничто не способно вывести ее из состояния блаженства. Она уже привыкла к новому существованию и научилась принимать блаженство как данность. Если можно так сказать (а миссис Уилкинс выразилась именно так, причем не только мысленно, но и в разговоре с леди Кэролайн), она обрела небесное спокойствие.

Вопреки представлениям миссис Фишер о приличии – разумеется, вопреки: чего еще ожидать от миссис Уилкинс? – она не поехала встречать мужа в Меццаго, а просто спустилась в Кастаньедо – туда, где Беппо высаживал из пролетки гостей вместе с багажом. Миссис Фишер не одобряла приезда мистера Уилкинса, считая, что тот, кто женился на миссис Уилкинс, по меньшей мере лишен способности рассуждать здраво. И все же мужа, каким бы он ни был, следовало должным образом встретить. Сама миссис Фишер всегда встречала мистера Фишера должным образом. На всем протяжении семейной жизни он ни разу не приезжал и не уезжал без того, чтобы супруга не встретила его на станции и не проводила. Несложные ритуалы укрепляли личные связи и позволяли мужу чувствовать, что жена постоянно рядом, что на нее всегда можно положиться. Находиться рядом – вот в чем состоит один из главных секретов умной женщины. Лучше не думать о том, что стало бы с мистером Фишером, если бы сама она не придерживалась данного принципа. На его долю все равно выпало достаточно неприятностей: сколько ни следи, в супружеской жизни остается немало прорех.