Чарующий город

Запись была очень плохого качества, снятая в черно-белом варианте. В углу стояли дата и время съемки. Но изображение вполне можно было различить: Тесс увидела высокий деревянный забор, вдали виднелся луг, а на горизонте возвышался лес. Какой именно, разобрать было невозможно.

— Что это? И какое отношение все это имеет к собачьим ушам?

— Это частный охотничий клуб в округе Сесил.

— Я никогда не слышала, чтобы у нас в штате было что-то подобное.

Спайк взглянул на племянницу так, будто ожидал от нее большего.

— Но ты ведь наверняка слышала о специальных платных прудах для рыбаков? Ну, вот это что-то вроде того. Богатые парни приезжают сюда со всего штата и даже из Вашингтона и Филадельфии — охотиться на птиц ради забавы. Называют это спортом, но лично я считаю, что если на это невозможно поставить или заключить пари, то это не спорт. Но эти ребята платят немалые деньги за то, чтобы потом похвастаться дома парочкой мертвых птичек.

— Это законно?

— Конечно, если ты ограничиваешься тем, что подстреливаешь уток и фазанов. Но владельцы этого милого местечка пошли еще дальше. Устроили небольшой игорный клуб: покер, «блэк-джек», рулетка. В этом у нас с ними никаких проблем, я сам пару раз играл у них, когда бывал по делам в этом округе. Но им этого тоже показалось мало, и они придумали новый «аттракцион» для развлечения богачей. И именно его ты сейчас и увидишь.

Тесс принялась внимательно всматриваться в нечеткое изображение. Даже не глядя на число, она могла с уверенностью сказать, что снимали в марте, в кадре была видна сырая земля с пятнами нерастаявшего снега, а небо было затянуто мрачными серыми тучами. Тесс подумала, как давно это было — сто лет назад.

— Осталось пятнадцать секунд, — сказал Спайк.

Вскоре на экране появился крошечный объект, за ним понеслось несколько расплывчатых черных пятен. Тесс не сразу поняла, что этими темными пятнами были борзые, а объектом их гонки был механический заяц.

— Нелегальные собачьи бега? Но разве это такое уж серьезное преступление?

— Смотри дальше, — мрачно усмехнулся Спайк.

Добежав до дальнего конца бегового круга, собаки на некоторое время скрылись из виду. Очевидно, камера была жестко зафиксирована. Когда гончие снова появились в кадре, Спайк включил замедленную съемку. На этой скорости изображение стало более четким, и Тесс увидела, как борзые несутся к финишу. Собаки выглядели так же, как Эски, когда она впервые появилась в квартире Тесс, — они были худыми, с гноящимися ранками на теле, со свалявшейся шерстью, — но их бег был действительно впечатляющим.

Когда до финиша оставалось всего несколько метров, борзая, бегущая первой, внезапно упала. Может, она повредила ногу? Остальные собаки пробежали мимо, видя перед собой только зайца. Вдруг упала еще одна собака, затем еще и еще… До финиша добежало всего несколько собак, остальные лежали на земле, а вокруг них расплывались темные пятна.

— Я… я не понимаю, — Тесс боялась признаться себе в том, что она увидела.

— Они покупают борзых, которые уже не могут выступать на бегах, у некоторых, скажем так, нечистоплотных тренеров, жадных до наживы, — пояснил Томми. — Платят им по двадцать долларов за голову, а они и рады, потому что за большую сумму собаку не сплавишь. А потом эти парни платят по двести долларов каждый — за то, чтобы пристрелить собак во время гонки. Убил собачку, возьми на память пару ушей. Потом они оттаскивают мертвых собак и закапывают их, только где — неизвестно. Но даже если трупы и обнаружат, то без ушей их будет невозможно опознать.

— Но ведь они убили не всех, — сказала Тесс, показывая на двух собак, которые испуганно смотрели на своих мертвых собратьев.

— Они убивают только больных и покалеченных собак, — объяснил Спайк. — Так, а теперь — самая важная часть.

Тесс увидела группу мужчин, вышедших на беговой круг и направившихся к собакам. Они были явно очень довольны собой. В конце концов, ведь непросто поразить цель, движущуюся со скоростью почти шестьдесят километров в час. Один из мужчин оперся на ружье, как на палку, наклоняясь к убитой им собаке, и Тесс показалось, что она даже слышит его радостные возгласы: «Эта — моя!» Лицо было немного расплывчатым, но показалось Тесс очень знакомым. Она точно раньше уже видела и эту походку, и эту фигуру.

— Это…

— Да, именно он, — кивнул Спайк. — Теперь ты понимаешь, почему я старался сохранить все в секрете? И мы ничего не сможем с этим поделать.

Тесс тяжело вздохнула.

— А как у тебя оказалась эта кассета, дядя Спайк?

— Владелец этого места — мой давний друг. Был другом. Я никогда не лез в его дела — ну, нравится ребятам стрелять уток, ради Бога, это вполне законно. Но когда в марте я приехал туда и увидел это, я больше не смог там оставаться. Вечером, когда все действо переместилось в помещение, я вынул видеокассету из камеры наблюдения и прихватил отрезанные уши, которые нашел на псарне. Я знал, что он послал за мной своих парней, но надеялся на то, что мне удастся все надежно спрятать.