Чарусские лесорубы

— А вы, Харитон Клавдиевич, все же похаживайте-ка на рабочие собрания. Может быть, кое-что и поймете для себя. А поймете — для вас жизнь покажется светлее. У жизни-то две стороны: одна темная, другая светлая.

— Спасибо за совет, замполит.

— Пожалуйста, Харитон Клавдиевич. А вообще-то, не чурайтесь людей. Они, право, неплохие. Один ум хорош, а два, говорят, лучше. Если явится потребность потолковать по душам или вопросы какие будут — приходите ко мне запросто. Рад буду. Я ведь теперь тут часто бываю, живу в квартире приезжих. Если не знаете, где она, — попросите вашу уборщицу Дарью Цветкову, пусть проводит ко мне… С Цветковой-то вы мирно живете?

— Вроде, мирно. Женщина она душевная и уважительная.

— И прекрасно! На рабочее собрание тоже приходите. А где Синько? Что-то я не вижу его среди ваших людей.

— Синько я вытурил из бригады.

— Выгнал? За что?

— Бился, бился с ним, человека из него не получается. Лодырь несусветный. Только отвернешься, смотришь — он уже сидит. А то в кусты уйдет, будто до ветру, а сам швырк в делянку к девкам и околачивается возле них. Ну, раз так, ступай, говорю, в делянку, работай там, хватит тебе сидеть на шее других.

— Где он работает? В какой делянке?

— Да вот там, за кулисой, на ручной заготовке дров, — сказал Богданов, махнув рукой в сторону узкой полосы леса, стоявшего между эстакадой и лесосекой.

Из-за лесной кулисы показался, наконец, «Котик» — трактор «КТ-12» с широкими эластичными гусеницами, оставляющими следы, похожие на копытца, с глухой кабинкой, чем-то напоминающей огромные защитные очки. Прогремев по настилу, точно по клавишам, трактор втащил на помост на своем загривке пучок бревен, механически освободился от груза и остановился.

Из кабинки вышел тракторист Спиридонов.

— Где ты пропадал столько времени? — крикнул на него Богданов. — Дрых, поди, где-нибудь под елкой?

Выслушивать объяснения трелевщика он не стал. Бригада уже обступила хлысты, скинула с них чокеры — металлические поводки, тросики с крючьями и цепочками на концах — и раскатила лесины по эстакаде. Разметчик Шишигин начал выкраивать из них стандартную заготовку, а Богданов, включив электропилу, стал разрезать хлысты. Казалось, что нервное состояние Харитона передается и пиле: шла она неровно, то касалась дерева легонько, то вдруг вгрызалась в него, фыркала, фонтаном выкидывая желтоватые опилки.

— Что ж это вы так плохо работаете? — спросил Зырянов Спиридонова, коренастого парня, с серыми открытыми глазами.

— Разве это работа, товарищ замполит? — загорячился тракторист. — Нет никакого порядка на валке леса. Валят деревья кому как вздумается, не подъедешь к ним ни с какой стороны. Покрутишься, покрутишься в делянке, подъедешь к завалу и начинаешь из кучи выуживать по одному хлысту. А ведь время идет! Пока соберешь воз — смотришь, солнышко с одного места переместилось на другое.

— По солнышку работаете, без часов?

— Какие там часы! Пробовал я по часам работать, так только кровь себе портишь.

— И норму, конечно, не даете?

— Норма бывает только когда возишь лес от Сергея Ермакова. Тот работает по всем правилам, комар носа не подточит: свалит десять-пятнадцать лесин, вершины сходятся в одном месте, по направлению к трелевочному волоку. Сергей учитывает, что после него в делянку приедут трактористы. А другие вальщики об этом не задумываются. Они думают только о своей норме. Когда заедешь в Сергееву ленту — душа радуется! Раскинешь трос, помощник тут же зацепит чокерами хлысты на полный воз — и поехали! Теперь только вальщики и вырываются вперед, у них норма, у нас недовыработка.

— А мастера куда смотрят?

— Эх, товарищ замполит! Спросите Сергея Ермакова, он вам скажет, чем занимаются мастера. У нас в деревне от кулаков и духу не осталось, а тут у вас мастер Голдырев живет вроде маленького помещика и копит богатство за счет государства. Он не о лесозаготовках думает, а о своем собственном хозяйстве… Поговорите с Ермаковым. Сергей дельный парень. Мы с ним толковали насчет непорядков в лесосеках. У него есть хорошее предложение, он собирался идти с ним к директору леспромхоза.

Харитон Богданов искоса наблюдал за трактористом и замполитом, потом, выключив пилу, сказал:

— Вот что я тебе скажу, замполит: ты сам ничего не делаешь и другим работать не даешь.

— А в чем дело, Харитон Клавдиевич?

— А в том, мешаешь тут! Трактористу надо за хлыстами ехать, а ты лясы с ним точишь. Надо поговорить с человеком, так на то вечер есть. Делать тебе нечего, вот и гуляешь по лесосекам.

Зырянов не обиделся, отпустил тракториста.

От Богданова замполит решил сначала зайти к Сергею Ермакову. К месту повала леса, где работал парень со своей бригадой, вел неширокий волок, похожий на желоб, выбитый тракторами; кое-где на самой трассе торчали пни, валялись толстые размочаленные деревья.

На разветвлении волока перед делянками Зырянов опять встретился со Спиридоновым. Тракторист шел красный, возбужденный.

— Куда вы, Алексей? Что случилось? — спросил его замполит.