Чарусские лесорубы

— Вы правы, Сергей. Передовые леспромхозы уже работают по-новому. Мы тоже у себя в конторе разговариваем о применении их опыта, да только дальше разговоров дело пока не продвинулось… Давайте-ка, начните вы. Возглавьте комплексную бригаду.

— Я возьмусь за это дело, товарищ Зырянов.

— Возьмитесь, а мы поможем. С Березиным вместе и начинайте. Думаю, вас крепко поддержит и Харитон Богданов. Он больше всего страдает от этой неорганизованности.

— Мне Спиридонов сказывал, как он костерит трактористов за то, что не успевают подвозить древесину.

— Он и мне жаловался… Ну, желаю вам успеха.

Пробираясь через зеленые завалы, замполит пошел в соседние делянки: ему нужно было повидать еще Григория Синько.

24

С началом сезона парторг Березин частенько стал посещать лесосеки. Он хорошо знал топор, поперечную и лучковую пилы. За долгие годы работы в лесу в совершенстве овладел этими инструментами и мог любого научить передовым приемам труда. Но времена изменились. На склоне Водораздельного хребта впервые появились передвижные электрические станции, электромоторные пилы, трелевочные лебедки и тракторы. Фетис Федорович кинулся в техническую библиотечку, стал разыскивать описания новых механизмов, но в чертежах и схемах работы новых машин одному трудно было разобраться: недоставало грамоты. Тогда он пошел в лес. Электромеханик Лемтюгин при нем запустил электростанцию, расположенную в тесовом вагончике, рассказал, как она работает, откуда берется электроток, как он идет по кабелям к электропилам. Ермаков научил обращению с электропилой. Тракторист Спиридонов познакомил с работой «Котика» и чуть не полсмены тренировал парторга, как нужно зацеплять чокерами лежащие в делянке длинные хлысты. Эта наука не прошла даром. Теперь Фетис Федорович кое-кого сам подучивал работе на новых механизмах. Однако больше его влекло туда, где работы производились простыми ручными инструментами. Там он чувствовал себя знатоком дела и держал негласное шефство над немеханизированными лесосеками.

В этот день он надолго задержался в делянке Мингалеева. Когда он зашел сюда, Аюп вместе с женой разделывал сваленные деревья на метровые чурбаки. В ходу у него была поперечная пила, а лучки лежали в сторонке возле пенька. Кругом стояли свежие золотистые поленницы. На земле, устланной ветками и запорошенной опилками, лежали разрезанные на короткие звенья лесины. Неподалеку горел костер, от которого поднималась еле заметная струйка голубоватого дыма. Сильно пахло пихтой. Увлеченные работой Мингалеевы и не заметили, как парторг подошел к ним.

— Аюп, ай-яй-яй, ты все еще не расстался со своей поперечной пилой? — сказал он. — Здравствуйте!

Они враз повернули к нему лица.

Мингалеевы были пожилые люди, десятки лет работавшие в лесу. Аюп — среднего роста, широкий, чуть сгорбленный, с короткими кривыми ногами. Скуластое, с приплюснутым, будто надломленным носом лицо его добродушно. На Аюпе пиджак из шинельного сукна, ватные толстые брюки и круглая суконная шапка, опушенная собачьим мехом. Фатима — высокая, сухая, с черными, как угли, маленькими глазами. На ней короткая стеганая жилетка и выцветшее бордовое платье с оборками. Фатима подоткнула его на боках, чтобы не мешало во время работы.

На ногах у обоих белые суконные чуни, перевязанные возле колен и щиколоток шнурками.

— Здравст, здравст, Фетис Федорович! — ответил на приветствие Мингалеев и что-то по-башкирски сказал жене.

Та отнесла в сторонку, положила на пенек поперечную пилу и вернулась с лучками.

— Нет, нет, ты дай сюда ту пилу! — сказал Березин Фатиме, показывая на поперечную пилу.

— Отбирать хочешь? — спросил Аюп. — Зачем отбирать? Та пила больна хороший. Моя два норма дает на человека!

— Не беспокойся, не отберу, — сказал Фетис Федорович. — Я хочу с тобой маленько поработать.

— Как работать? Зачем работать?

Парторг взял метровую мерку, разметил несколько хлыстов и сказал:

— Давайте соревноваться. Вы двое будете работать поперечной пилой, а я один — лучком. Посмотрим, что получится.

Аюпа и Фатиму он поставил к одной зарубке на хлысте, а сам встал возле другой, рядом, наставил зубья пилы на зарубку и сказал:

— Ну, начали!

Мингалеевы работали с ожесточением, не жалея сил. Их широкая поперечная пила, насветленная до блеска, с шумом врезалась в дерево, сновала по нему от ручки до ручки с невиданной быстротой, разбрызгивая опилки, точно искры. Березин, стоя к дереву в пол-оборота, работал лучковой пилой. Он тоже работал быстро, но не спешил. Узкая лента полотна пилы, с несколько выдавшимися вперед режущими зубьями, врезалась в ствол сваленной лесины легко и плавно, постепенно погружаясь все глубже и глубже. Мингалеевы поглядывали на пилу Фетиса Федоровича, а он на их пилу, словно спрашивая: ну, чья скорее разрежет?