Чары Мареллы

Так Бертран стал учеником уважаемого мэтра. Первые годы он накапливал знания, ассистируя учителю в многочисленных опытах, а затем превратился в его помощника. Со временем он настолько продвинулся, что Бюжо выбил ему ученую степень – и теперь молодой человек мог на равных вести дискуссии с любым эскулапом, причем зачастую выходил из споров о методах лечения больных победителем. Популярность его росла, но вместе с ней увеличивалось и количество недругов среди приверженцев старой школы, которых не устраивали прогрессивные взгляды Бертрана. К тому моменту Бюжо был уже слишком стар для того, чтобы защитить его или помочь мудрым советом, – впав в детство, он большую часть времени проводил в лаборатории, но уже не занимался наукой, а только перечитывал старые записи, внося в них исправления, зачастую нелепые и бессмысленные. А потом он заболел. Обычная простуда дала осложнение – изношенное тело не смогло бороться с инфекцией, и старик слег, чтобы больше уже не подняться.

Когда после смерти мэтра Бюжо вскрыли его завещание, то в нем единственным наследником был назван именно Бертран, что никого не удивило, но и друзей не прибавило. Его несдержанность в конце концов навлекла на него беду. Когда заболела дочь одного из высокородных дворян, Бертрана среди прочих срочно вызвали для диагностики. Только взглянув на изможденное лицо девушки, он сразу узнал признаки холеры и заявил, что нужно вливать в нее столько жидкости, сколько возможно, и предложил использовать специальный раствор, который в сочетании с порошками его собственного изготовления должен был помочь. Однако остальные признанные специалисты, среди которых многие считали юного доктора выскочкой и мошенником, настаивали на кровопускании. В конце концов родные больной склонились на сторону большинства и предпочли их услуги. Конечно, несмотря на все старания врачей и священнослужителей, которые в течение нескольких дней окуривали помещение благовониями, тем самым усугубляя ситуацию, несчастная умерла. Чтобы отвести от себя подозрения в невежестве, лекари в один голос заявили, что во всем виноват Бертран – мол, если бы не его вмешательство, время, потраченные на глупые и бессмысленные споры, не было бы упущено, и больную можно было бы спасти. Над ученым стали сгущаться тучи – безутешный отец предпочел поверить умудренным опытом проходимцам и поклялся уничтожить Бертрана. Но, к счастью, у того нашлись друзья, которые предупредили его о предстоящем визите непрошеных гостей, и молодому человеку удалось скрыться. Собрав самые дорогие ему вещи и деньги, доставшиеся в наследство от мэтра Бюжо, сумевшего скопить к старости кругленькую сумму, он бежал сначала из Парижа, а затем и из Франции.

Европа приняла его враждебно – не найдя поддержки ни в Испании, ни в Германии, он решил, что незачем ограничивать себя, и двинулся в таинственную Тартарию, где, как рассказывал ему когда-то Бюжо, круглый год лежит снег, а люди больше похожи на диких зверей. Впрочем, в нелепости описания народа, населявшего эти земли, Бертран убедился в первый же год своих странствий. Более того, изучив язык и традиции, он обнаружил, что местные шаманы и знахари во многом опередили своих напыщенных европейских коллег, обвешанных дипломами и грамотами. У них действительно можно было многому научиться – прежде всего тому, как использовать природные ресурсы для лечения даже самых серьезных заболеваний. Путешествие заняло у него шесть лет, пока он наконец не нашел того места, которое его полностью устраивало…

– Принес? – Ирица весело взглянула на запыхавшегося провансальца и жестом пригласила его к столу, на котором уже стоял дымящийся горшочек, распространявший такой аромат, что у Бертрана засосало под ложечкой.

Стараясь есть аккуратно, чтобы произвести на хозяйку хорошее впечатление, он представил, как выглядит со стороны, и невесело усмехнулся про себя – у него отросла такая борода, что его вполне можно было без всяких оговорок принять за потомственного лесного жителя. Дорожная одежда, которую он еще не успел сменить, имела весьма жалкий вид. Удивительно, что Ирица не настояла на том, чтобы он выполнил обещание и убрался на рассвете. Впрочем, возможно, угощение и являлось своеобразным прощальным подарком – местное население отличалось гостеприимством, которым он не раз пользовался за эти несколько лет, и молодой человек был почти уверен в том, что, накормив его, девушка поспешит избавиться от незваного гостя. Что ж, ничего страшного, он не пропадет. Тем более что староста дал ему добро на строительство жилища в их селении. А рассчитывать на то, что эта красавица заинтересуется таким, как он, конечно, было глупо и самонадеянно.

Занятый своими грустными рассуждениями, Бертран едва не поперхнулся, когда Ирица сказала:

– Ты можешь остаться. Если хочешь, конечно.