Час Быка

Странным образом, несмотря на постоянные сообщения о выступлениях и поездках Чойо Чагаса и еще трех человек, составлявших Совет Четырех — верховный орган планеты Ян-Ях, — никому из звездолетчиков еще не удалось их увидеть. Чаще всего поминаемые, эти люди как бы присутствовали везде и нигде.

Лишь один раз в передаче из города Средоточия Мудрости толпа, запрудившая улицы и площади, приветствовала восторженным ревом пятерку машин, тяжело, как броневики древних времен Земли, проползавших в скопище людей. В темных стеклах ничего не проглядывалось, но тормансиане, объятые массовым психозом, кричали и жестикулировали, как на своих спортивных состязаниях.

Земляне поняли, что эти четверо во главе с Чойо Чагасом и есть истинные владыки всех и всего. Как обычно для древних народов, у жителей Торманса преобладали однообразные имена, и поэтому им приходилось носить по три имени. Иногда встречались люди с двумя именами. Видимо, двуименные составляли высшие классы общества планеты. Тормансианские имена звучали отчасти похоже на земные, но в трудном для землян диссонансе слогов. Чойо Чагас, Гентло Ши, Кандо Лелуф и Зетрино Умрог — так называлась четверка верховных правителей. Имена разрешалось сокращать всем, кроме Чойо Чагаса. Ген Ши, Ка Луф и Зет Уг повторялись с назойливым однообразием в неизменном порядке после имени Чойо Чагаса.

Олла Дез шутя объявила, что все земляне с их системой двойных бесконечно разнообразных имен должны принадлежать на Тормансе к верховному классу.

— Неужели вы не постыдились бы? — спросила Чеди Даан.

— Нисколько! Мне представилась бы возможность увидеть настоящих владык — хозяев жизни и смерти любого человека. Еще в школе второго цикла я увлекалась историческими фантазиями. Больше всего меня захватывали книги о могучих королях, завоевателях, беспощадных и жестоких, о пиратах и тиранах. Ими полны все прошлые сказки Земли, какой бы из древних стран они ни принадлежали.

— Вы несерьезны, Олла, — сурово сказала Чеди. — Величайшие страдания человечеству доставили именно эти люди, почти всегда невежественные и жестокие.

— Среди них были и мудрецы и герои, — не смутилась Олла Дез, — мне хотелось бы повстречаться с подобными людьми. — Она закинула руки за голову и оперлась спиной о выступ дивана, мечтательно сощурив глаза.

Фай Родис пристально посмотрела на инженера связи.

— Чеди в чем-то права, — сказала она, — в действиях всех этих владык, помимо обусловленности, было еще отсутствие понимания далеких последствий. Это порождало безответственность, почти всегда сводившую развитие процесса к результату, жестокому для большинства. И я понимаю Оллу Дез…

— Как? — возмущенно воскликнули разом Чеди, Вир и Тивиса.

— Любой человек Земли так осторожен в своих поступках, что проигрывает в сравнении с грозными владыками нашей древности. У него нет внешних признаков могущества, хотя на самом деле он как осторожно ступающий исполинский слон перед несущимся напролом перепуганным оленем.

— Владыка и перепуганный? — рассмеялась Олла. — Одно противоречит другому.

— А следовательно, и составляет диалектическое единство, — заключила Фай Родис.

Дискуссии подобного рода повторялись много раз, но внезапно пришел конец спокойному изучению планеты.

Гэн Атал, ночной дежурный по радиопередачам, поднял по тревоге Родис, Грифа и Чеди. Все четверо собрались у темного экрана, прорезанного лишь светящейся индикаторной линией.

«Сообщение главной обсерватории Юга подтверждено следящими станциями. Вокруг нашей планеты обращается неизвестное небесное тело, вероятно космический корабль. Орбита круговая, угол в экваториальной плоскости 45, высота 200, скорость…»

— Они умеют рассчитывать и орбиты, — буркнул Гриф Рифт.

«Размеры космического тела по предварительным данным значительно меньше звездолета, посетившего нас в век Мудрого Отказа. Второй доклад следящих станций в 8 часов утра».

Сообщение, передаваемое на какой-то особой волне, кончилось.

— Вот мы и обнаружены, — с оттенком грусти сказал Гриф Рифт, обращаясь к Фай Родис, — что будем предпринимать?

Родис не успела ответить. Вспыхнул большой экран, и на нем появился знакомый диктор.

«Срочное сообщение! Всем слушать! Слушать город Средоточия Мудрости!» — тормансианин говорил отрывисто, резко, будто взлаивая в середине фраз. Он передал сообщение о звездолете и закончил: «В десятый час утра выступит друг Великого Чагаса, сам Зет Уг. Всем слушать город Средоточия Мудрости!»

— Что будем делать? — повторил Гриф Рифт, приглушив повторное сообщение.

— Говорить с Тормансом! После выступления Зет Уга перебьем передачу, и на всех экранах появлюсь я с просьбой о посадке, — сказала Фай Родис.