Темно-багровый румянец проступил на задубелых под ветром и солнцем щеках изверга, а его голос наполнился хриплой яростью, хотя он и старался себя сдерживать:
– Нет, господин, я не запомнил стихи, которые сочинил этот молодой мерзавец!
– Жаль… – медленно протянул трижды посвященный волхв. – Это стихотворение, возможно, помогло бы мне найти его…
– Найти? Зачем? – неожиданно спросил Твид и тут же понял, что переступил границы дозволенного для него. Грузно упав на колени, он склонил голову и забормотал: – Прости, господин, я виноват!.. Я виноват! – И в его голосе звучало неподдельное рыдание!
– Перестань, – брезгливо проговорил Ратмир. – Никто не собирается тебя… наказывать!
Изверг замолчал, но с колен не поднялся, словно опасаясь, что это сочтут еще худшим непочтением, чем уже допущенное им.
В этот момент паром ткнулся передним бортом в причал противоположного берега, и вепрь, не дожидаясь, когда он будет закреплен, перемахнул на доски настила. Ратмир и его свита последовали за своим проводником, но на окраине города, у забора первого дома, вепрь остановился и с огромным трудом, запинаясь после каждого слова, произнес:
– Дальше не пойду… Буду ждать здесь…
– Но нам надо найти дом изверга Клаппа! – чуть свысока произнес Ратмир, давая понять многогранному, что тот не выполняет поручение своего вожака. Однако вепрь мотнул из стороны в сторону своей огромной головой и ответил:
– Красный дом на площади ярмарок… – После чего он отвернулся, отошел с дороги и повалился на бок под забором.
Ратмир посмотрел на спутников, пожал плечами и послал лошадь дальше.
Впрочем, поиски не заняли у них много времени. Дорога, по которой они поднимались от пристани в городок, сама привела их на площадь, где они сразу же увидели и двухэтажный дом, выкрашенный в необычный красный цвет.
Едва Ратмир остановил свою лошадь перед этим домом, как следовавший за ним Хвост скатился с коня и бросился внутрь. Спустя минуту он выскочил обратно и доложил:
– Изверг Клапп находится здесь, но прислуга сказала, что он без чувств – никого не узнает и ни с кем не разговаривает!
– Ничего, – усмехнулся трижды посвященный волхв, соскакивая на землю и бросая поводья Хвосту. – Мы его приведем в чувство! – И кивнув Торопу, чтобы тот следовал за ним, прошел внутрь дома.
В прихожей их встретил старый слуга-изверг, который, увидев белую хламиду трижды посвященного служителя Мира, упал на колени и уткнулся лбом в пол.
– Веди к хозяину! – резко бросил Ратмир, останавливаясь перед склоненным извергом. Тот молча вскочил на ноги и посеменил в глубь дома, даже не оборачиваясь, чтобы посмотреть, следует ли за ним страшный, невозможный гость. Открыв дверь в конце анфилады из трех просторных комнат, старый изверг снова склонился в поклоне, словно боясь показать великому волхву свое лицо.
Ратмир вошел в открытую дверь и оказался в небольшой спальне, где на высокой пышной постели лежал с закрытыми глазами старик. До подбородка его закрывало одеяло, голову, по самые брови, прикрывал глубоко надвинутый колпак, так что видны были только нос, изрезанные морщинами лоб и щеки, тонкие, с синеватым оттенком губы да закрытые глаза с чуть подрагивающими веками. Ратмир остановился около постели, с минуту разглядывал лежащего изверга, а затем протянул руку и положил ладонь на закрытые глаза старика.
С минуту ничего не происходило, а затем в тишине комнаты раздались три странных, непонятно на каком языке сказанных слова. Веки старика под ладонью волхва дрогнули. Ратмир убрал руку с лица изверга и увидел широко открытые глаза, бездумно глядящие в потолок.
– Ты меня слышишь? – негромко, странным, «мертвым», лишенным эмоций голосом спросил волхв.
И старый изверг, почти не шевеля губами, ответил:
– Да… господин…
– Ты знаешь, кто я? – задал новый вопрос Ратмир.
И снова последовал ответ:
– Да… господин…
– Где с тобой сделали… это?
– В таверне «Золотое яйцо»… господин…
– Кто с тобой сделал… это?
– Ёкуль из Норникса… сказитель из стаи северных лис… господин…
– Зачем ты пришел в таверну «Золотое яйцо»?
– Я пригласил в эту таверну Ёкуля из Норникса… сказителя из стаи северных лис… господин…
– Зачем ты пригласил его?
– Чтобы он почитал свои стихи…
– Ты был в таверне один?
– Нет… господин…
– Кто был с тобой?
– Двое моих слуг… господин…
– Где их можно увидеть?
– Они мертвы… господин…
– Отчего они умерли?
– Их убил Ёкуль из Норникса… сказитель из стаи северных лис… господин…
– Он настолько силен?
– Нет… господин… он совсем еще молод… Но он умеет побеждать…
– Он напал на вас?
– Нет… господин… он защищался…
– От кого?
– От меня и от моих слуг… господин…
– Зачем вы напали на него?
– Он – не Ёкуль… не сказитель… Он бродяжка… Я хотел схватить его и отдать вожаку нашей стаи… господин…
– Откуда ты узнал, что он не сказитель? Он не может слагать стихи?
– Он может слагать стихи, я сам это слышал… но… Настоящий Ёкуль из Норникса умер… Я знаю это… господин…
– Почему ты хотел отдать изверга вожаку вашей стаи?
– Вожак дает мне за бродяжек монеты…
– Зачем нужны бродяги вожаку вашей стаи?!
– На них испытывают зелье… господин…
– Какое зелье?