Час до конца сентября (СИ)

Сколько лет он уничтожал с корнем любой росток нежности в своей душе, строил плотины и дамбы на пути любых эмоций, привязанностей к женщине, выгрызая трудолюбивым бобром толстые бревна сарказма и насмешки над теми, кто попался.

Но, сколько не сдерживай реку нерастраченных эмоций плотинами, дамбами, все заканчивается плохо.

Для плотин и дамб.

И для того, кто их строил, не жалея сил, бревен и цемента.

Попался, да так глупо, что самому смешно.

Есть же нормальные женщины. А эта своевольная, взбалмошная, упрямая, избалованная — можно бесконечно добавлять эпитетов к описанию ее характера, и все вместе — совершенный антипод идеального образа его женщины, так долго лелеемого в глубине души, взрослеющего вместе с ним. Ни одного совпадения.

Но идеальный глиняный божок рассыпался на тысячи осколков от щелчка тонких пальчиков в разноцветных смешных резиновых перчатках, свергнут с пьедестала, и трон забралась принцесса. Закинула длинные ноги на подлокотник, обложилась подушками. Стащила с головы тяжелую корону, забросила ее куда-то за королевское кресло, вздохнула, потом сдернула плотно задернутые портьеры, смахнула паутину, зажгла свет, натащила горшков с рыжими цветами, включила старую французскую песню и закружилась в танце.

И другой в его сердце не будет никогда, в нем просто не осталось места.

[1]Внук (тат.)

— Июль-

(14 июля, суббота, +26)

Вчера, когда ждал Назара у кабинета в клинике протезирования глаза, набрался смелости и отправил сообщение: «Как ты себя чувствуешь?» Ответ пришел тут же, будто не выпускала из рук телефон: «А ты зайди, проверь. Манкируете, доктор, своими обязанностями». И смеющийся смайлик.

Сорвался с места, уже на лестнице опомнился, вернулся. С сожалением написал: «Я в Казани с Назаром, но я бы хотел сейчас быть рядом с тобой».

Не ответила.

Вечером собрался зайти, но увидел на участке Сабину с Танюшкой, с визгом гоняющихся за котом. Потом на террасу вышла Ната, позвала девочек ужинать. Он уже перестал ждать, когда выскочила в огород рыжая мавка, сорвала какую-то зелень, растерла листочек меж пальцев, понюхала, кивнула сама себе, сорвала что-то еще рядом, унеслась в дом так быстро, что он не успел подойти, позвать ее.

Нестерпимо захотелось чаю, чтоб с травками, в белом чайничке, укрытым разноцветным полотенцем, до полуночи сидеть за столом, под теплым светом зеленого абажура, рассказывая любимой женщине события прошедшего дня. И трогать ее кончиками пальцев, чувствовать, как прикасается она, будто случайно.

— Официально представляю вам моего заместителя, Бойко, Назара Васильевича, — Решад обвел взглядом свой коллектив. Специально попросил всех на час зайти на работу перед гуляниями, никто не подумал отказаться. Отсутствовал один дед завхоз, но по уважительной причине, у внука любимого день рождения, да и с Назаром они успели познакомиться. — Прошу любить и жаловать.

— Мы уже в курсе, Решад Маратович, — подала голос разбитная повариха, прищурилась хитро. — Один вопрос у нас, а Назар Васильевич женат?

— Нет, но собираюсь, — просиявший улыбкой, ответил Назар.

— А невесту уже выбрали, или как, есть у нас, красивых, незамужних, шанс? — не успокаивалась повариха.

— Выбрал, тут уж сердцу не прикажешь, девоньки, — развел руками потенциальный жених. — У вас в заначке Решад Маратович остался, на него ставку делайте.

— Дождешься с него, как же, — под дружный хохот подбоченилась Рушания, и пропела строчку хита советских лет, безбожно перевирая слова. — Я к нему и так и этак, со словами, и без слов!

— Сдаюсь, Руша, завтра женимся! Только своему Талгату не забудь рассказать, а то пристрелит на подлете, — Решад игриво приобнял сдобную, как пирожок, румяную девушку, наклонился, и смачно поцеловал в щеку. — А теперь, девочки, на сегодня свободны, можете бежать на праздник. Только не забудьте в обед и ужин наших загипсованных накормить. Вечером постараюсь быть тут. Назар остается за старшего.

— Ой, неужели и ты на гуляния идешь? — удивилась Света, переглянулась с остальными. — Что будет!

— А что я, не человек? — захлопал в ладоши перед собой, будто прогоняя кур на участке, подмигнул Артуру. — Все-все, побежали по местам!

Коллектив быстро рассосался заканчивать дела, да какие дела в праздничной суматохе. Вечером какой-то певец будет рот открывать, звезда в пределах республики, девчонки старательно наводили макияж, переодевались в лучшие наряды, хвалясь перед друг другом обновами.

Решад походя шуганул от окон двух дурных подростков в гипсе, проведал Леонида Матвеевича, через силу заглянул к «шантальскому пазлу».

Чуть не бегом вылетел на поле, где уже вовсю шумел разгуляй. Разговаривая со знакомыми, невольно он искал среди толпы односельчан и гостей праздника ее фигурку, но нигде не было видно рыжих кудрей, не слышно заливистого смеха. Странно, вон бабуси нарядной компанией, значит, будут выступать, а куда теперь без нее.

Раз ее здесь нет, то и ему делать нечего, лучше в больнице пересидеть чужое веселье, как в прошлом году.