Час до конца сентября (СИ)

Решад любил момент, когда с небольшой горки, как на ладони, был виден раскинувшийся внизу город, переливался огнями вывесок и окнами новостроек. Но сейчас было не до красот Казани, долгожданный звонок оборвал музыку.

— Ты в дороге? — удивленно спросила Ирина, услышав фоном шум автомобилей.

— Да, почти в городе. Здравствуй, любимая.

— А я собралась домой. К тебе.

— Завтра поедем вместе. А сейчас встречаемся в гостинице, адрес скину, я буду на месте через полчаса.

— Уи, мон женераль! — Ира развеселилась, вспомнив старый фильм с Джулией Робертс. — Форма одежды: чулки в крупную сеточку, ботфорты со скрепкой и красная помада? Жаль, паричка блондинистого нет.

— Жаным, прекрати дурачиться! Я буду ждать.

— Бегу за париком!

(16 августа, четверг, +25)

Тюк. Тюк. Треск дерева, снова удары молотком. Сашка окна заколачивает! Где Ната, где выход? Летит очередное полено в костер, с глухим стуком ломая цветы у стены дома, уже пылает терраса, мебель скручивается, теряя привычные очертания ротанга, и нет спасенья…

С трудом выдираясь из липкого плена кошмарного сна, Ира повернулась налево, в надежде уткнуться в плечо любимого, но рука встретила пустоту на соседней подушке.

Удары по дереву не прекращались, на дворе кто-то разламывал доски. Быстро заскочив в туалет и почистив зубы, Ирина вышла из дома.

У заколоченной калитки Решад играючи расправлялся с ненавистным забором между участками, ловко орудуя топором. Пару минут Ира любовалась фигурой мужчины, потом подошла ближе.

— Доброе утро. У Лешки на мангал дрова закончились, забор разбираешь?

— Доброе, жаным. Надоело бегать через улицу. Я тебя разбудил? — Решад повернулся, смущенно улыбаясь.

— Ага. Мне без тебя кошмары снятся, — призналась Ирка. Подошла ближе, прижалась, наплевав на то, что ее мужчина весь мокрый от пота, и ее футболка в момент впитала влагу. — Ты скоро закончишь?

— Почти все сломал, осталось сложить аккуратно, чтоб не мешалось под ногами.

— Доброе утро, дети, я вам как раз яиц собрала. Что Ирочка, тебя тоже разбудил, неугомонный? Зато теперь удобно и нам с тобой, через улицу каждый раз не бегать, — к влюбленным подошла Наиля, протянула соседке корзинку. Как же счастлив ее сын, хвала Аллаху!

— Доброе утро, Наиля-апа, спасибо огромное, — от смущения Ира шагнула за спину любовника, а потом, подумав, что нет смысла прятаться, предложила. — Вы с нами позавтракаете?

— Так я уже успела, по привычке даже в отпуске рано встаю. Завтра на свадьбу Рушании идете вместе?

— Да, мам, сходим, поздравим, когда с регистрации приедут.

— Ну и слава Аллаху.

(21 августа, вторник, +26)

В шесть утра Решад привычно перешагнул две ступени, поставил тяжелые пакеты с будущими кустами роз на пол, поудобней перехватил в руку небольшой букет нежнейших ранункулюсов, прошел по коридору к спальне, сияя ярче бляхи на ремне курсанта.

Сколько раз порывался подарить ей цветы, но какие букеты дарить девушке, у которой соток пять у дома утопает в цветах, он и половины не знает, что растет, цветет и пахнет. Вспомнил странное название, однажды зацепившее слух, что любит их, ранункулюсы эти, погуглил. Цветы как цветы. Половину Казани объездил, пока нашел.

На днях получил уведомление явиться в военную комендатуру, и сердце оборвалось. Неужели, все-таки, дали ход его рапорту? Обошлось, только получил документы на новое звание, благополучно несколько лет пролежавшие «под сукном», потолок карьеры, когда находишься в запасе.

Не стал звонить, что приедет с утра, а не вечером, как планировал, летел на грани разрешенной скорости, предвкушая, как откроет личную дверь в лето, поцелует, сонную. И спросит, а не хочет ли она, Ирина, свет Александровна, выйти за него замуж? И как она ответит: «Да», иначе и быть не может.

Жена…

Муж.

Несколько дней после разговора с Марсом, Решад примеривался к этим словам, катал, как камешки, во рту, привыкая к звучанию, усмехаясь собственному решению. И не под прицелом появления ребенка. И коробочка с кольцом, выбранным под чутким руководством Женьки, уже лежала в кармане джинсов.

Взялся за ручку двери, ведущей в спальню, открыл. Кровать заправлена. А где сама? Чуткое ухо вдруг уловило вздохи и стоны из соседней комнаты, как будто там… сексом занимаются? Что? Что это?

Мужчина осторожно отступил два шага, нащупал дрожащей рукой в кармане пачку сигарет, прислушался снова. Нет, не показалось. Хотел было распахнуть дверь, но развернулся и быстрым шагом вышел из дома. На террасе остановился, долго чиркая зажигалкой, закурил.

Вдохнул едкий дым.

Выдохнул.

Приехал пораньше, да… Как в дешевом бульварном романе, дерьмо какое. Как странно, в голове стало отвратительно гулко, будто в тыкве на Хеллоуин, только маленькая глупая обезьянка в углу со всего размаху била в литавры: «Бамс! Приперся, любовничек! Ба-амс! А тебе нашли замену! Бамс-бамс! Влюбленный осел!»

Поэтому и не говорила: «люблю», оставляя себе лазейку для второго варианта, для сравнения. Может, и третьего. А можно всех посмотреть?