Час Орды

Мимо шел другой член экипажа. Он походил на круглого медведя. Майлз сжался, готовый ко всему, даже к нападению. Но массивный инопланетянин удостоил его равнодушным быстрым взглядом и пошел дальше. Майлз решил, что наступило самое подходящее время обследовать корабль, к которому его приписали.

В течение следующего часа он этим и занимался. Он не торопясь осмотрел внутренности корабля от носа до кормы, а также сосчитал остальных членов экипажа. Их в самом деле оказалось двадцать три вместе с ним, и каждый из них был непохож на другого.

Но самым любопытным оказался, конечно, сам корабль. Судя по всему, у него отсутствовал двигатель, хотя, может быть, его заменяло устройство, которое лежало спрятанным в небольшой нише за консолью пульта управления в дугообразной комнате. Кроме центра управления, в котором могли работать одновременно не более трех членов экипажа, Майлз обнаружил несколько комнат для экипажа, число коек в них варьировалось от одной до четырех безо всякой видимой причины и цели. Общая комната, в которой Майлз оказался в самом начале, занимала большую, среднюю, часть корабля и была заставлена различными предметами, которые он посчитал за мебель или устройства для отдыха. Среди них он, к своему удивлению, увидел очень земное глубокое кресло с маленьким круглым столиком рядом с ним.

Все остальное пространство внутри сигарообразного корабля занимали двадцать «посадочных мест», напоминающих огневые позиции, по десять с каждой стороны.

Внутри каждой находилась оружейная установка, представлявшая собой место наводчика, соединенное с тяжелым механизмом-шарниром. На лицевой стороне механизма с обеих сторон от кресла торчали две ручки, а из противоположной торчал шарообразный выступ, в котором Майлз с первого взгляда угадал орудия. Но при более внимательном осмотре выступ оказался не полым цилиндром, как у любого земного оружия, а Цельным металлическим стержнем, на конце которого не виднелось ни малейшего намека на отверстие для выброса какой-нибудь энергии.

Кроме того, подумал Майлз, если металлические стержни служили аналогично стволам ружей, то энергия, испускаемая ими, должна беспрепятственно проникать сквозь выступавший перед ними шар. А в этом случае Орда могла бы защитить свои корабли, снабдив их корпусами из подобного материала.

У него накопилось слишком много вопросов, на которые он сам ответить не мог. Он нуждался в помощи. К тому же с ним заговорил пока только Чак'ка. Майлз повернулся в сторону комнаты, в которой остался лежать на койке инопланетянин с тигриным лицом, но чувство осторожности остановило его. Чак'ка никуда не денется. Потом будет достаточно времени задать ему вопросы.

Он вернулся в зал и сел в замеченное им ранее глубокое кресло. В ту же минуту рядом с ним тихо звякнул маленький столик, в самом центре которого без малейшего шума непонятно откуда материализовались чашка на блюдце с налитым дымящимся кофе.

Майлз не чувствовал голода. Его это удивило. Он на самом деле не хотел есть, с тех пор как его вылечили и обновили пришельцы. Но при появлении чашки с кофе он осознал, что где-то очень глубоко в мозгу, в качестве некоего противовеса непритязательности тела, сидела мысль о кофе.

Заинтересовавшись, Майлз еще раз посмотрел на стол, думая о куске яблочного пирога, тут же появившегося с вилкой на тарелке рядом с чашкой.

Как только Майлз взял вилку, чтобы попробовать пирог, вокруг него внезапно возник шар из серого непрозрачного материала. Он не смог ничего разглядеть в комнате. Немного встревоженный, он положил вилку на кофейный столик, и шар немедленно исчез. Он взял чашку, и вновь его окружил барьер.

И тут он понял.

Либо ему, пока он ел, предоставляли уединение, либо его товарищей по экипажу защищали от зрелища, как и что он ест. Скорее всего, подумал Майлз, по второй причине.

Он съел пирог и выпил кофе. Пустая чашка и тарелка из-под пирога мгновенно исчезли со стола. Как и серый защитный экран. Майлз откинулся на спинку кресла, чтобы понаблюдать за своими товарищами, входившими в зал отдыха.

В течение следующих трех или четырех часов, пока он наблюдал, три четверти или две трети из двадцати трех существ, находившихся на борту этого корабля, «прошли» перед его глазами. В разных частях комнаты появлялись серые пятна, пока члены экипажа занимались едой или другими, привычными только для них делами. Но Майлз не заметил, чтобы кто-нибудь из них был занят какой-либо особенной работой или делом. Это впечатление усиливалось общей атмосферой безделия, безразличия, даже безнадежности, которая, казалось, висела вокруг корабля и его экипажа.

К своему удивлению, Майлз отметил, что члены экипажа почти совсем между собой не общались. Они передвигались поодиночке, и в течение трех или четырех часов он заметил только двух из них, занятых чем-то отдаленно похожим на разговор. С другой стороны, все они вели себя довольно странно.