Час пони

Эта же Рэйнбоу Дэш, впервые сев в ложемент, впервые взявшись за управление — дэка не в счет, на этом летающем кирпиче особо не попилотируешь — показывает результат крепкого середнячка, со второго курса училища, которого не первый месяц натаскивают инструкторы. Очередной пример врождённого таланта, которому дали шанс раскрыться... или же так сыграли последствия неудавшейся ломки психики. Хотя это уже чисто теоретические подробности.

Я ещё немного полюбовался на выписывающий вензеля катер. Великолепно. И разработчики постарались с управлением и машина получилась крайне удачная, это уже видно. И пилот оказался отличным...

— Что думаешь? — опять напомнил о себе Бер.

— А что думать? Отправь записи ещё и в училище, пусть они думают. Посоветую ей пособия, одолеет — нехай попробует поступать в следующий набор. Зацепит — отлично, не зацепит — посмотрим, может ещё что подкинем. — Я проводил взглядом очередной, особо крутой поворот — Кстати, на какой компенсации работает?

— Как сказала, ноль.

Бывают в жизни такие моменты, когда ты расслабленный и сонный творишь косяк, а потом получаешь невероятный заряд бодрости от осознания того, что натворил. Очень стимулирует, жаль уходит обычно этот заряд целиком на уборку последствий.

— Бер, железяка ты ржавая, ты что творишь?

— Ну она же сама...

— А подумать? Связь давай!

По ушам немедленно резанул восторженный визг.

— Дэш, это я. Доложи самочувствие. Срочно. Чёрные пятна перед глазами, боли внутри — есть что-то подобное?

— Нет! — голос был чуть сдавленным — искра в небе как раз закладывала вираж, но абсолютно, совершенно счастливым. — Это круто! Это офигенно круто!

— Дэш, — очень спокойно и убедительно проговорил я. — Ты молодец, классно летаешь. Но всё-таки будь осторожна, работай плавно. Без грав-компенсации на этой машине, на резком манёвре запросто можешь поймать жёсткую перегрузку, это вредно. И если станет плохо — не пытайся быть круче гор, доложись и проси Бера сажать. Договорились?

— Да-а-а!

Буду надеяться, что она действительно поняла просьбу. Несмотря на то, что выкрикнула она это так, что захотелось закурить.

Я переключил канал. А теперь сёстрам по серьгам.

— Бер, она с Земли, и полгода не прошло. Это тебе да мне очевидно что "выключи компенсацию" — это "молча выключи всё нахрен", у них всё кругом защитами от дурака обклеено в три слоя, и ещё слой от дурака с талантом, они к этому привыкшие. Ладно я старый болван, не подумал, но кто у нас искин, у кого память железная?

— Да в порядке всё. В ложементе датчиков почти как в медкапсуле, я слежу. Девочка в отличной форме, сердце молотит прекрасно, дышит как дельфин, перегрузки были в норме...

— Глаза, мозг и прочие внутренности ты этими датчиками тоже отслеживаешь? Она, если забыл, синтет, другие размеры, другое строение. Да, разработка конечно обкатывала, да может и на синтетах, но наверняка под контролем и с компенсацией, не на такой восторженной натуре. Если она на радостях перестарается и поймает инсульт, або отслойку, сильно та форма поможет?... Тринадцать-восемь, база, подготовить медкапсулу, десять минут, пациент синтет, пони, входит в персонал базы, стажёр Рэйнбоу Дэш.

Всё, теперь автомат медотсека подготовит капсулу к приёму пациента, и в меру своих куцых мозгов проведёт диагностику, когда пегаска окажется в капсуле. Есть основания надеяться на лучшее, благо пациентка действительно здоровая как, хм, лошадь, но если что — можно будет или срочно связаться и подключить к капсуле кого-нибудь из здешних искинов, или в привычном мне стиле а-ля Земля вкатить дозу гиберпротектора, и схватив в охапку, наперегонки со временем гнать катер до серьёзного медцентра. Не хотелось бы конечно...

* * *

Садилась она сама. Это было заметно по манере — вираж вокруг базы и заход на площадку были выполнены по-ученически чисто и старательно. Бер это делал более вольно. Катер завис в полуметре над бетоном, и неторопливо опустился на все четыре опоры.

С шипением сдвинулся фонарь, выдвинулся трап, но прежде чем я успел подняться, пегаска выпрыгнула из кабины сама. На бетон она спланировала вполне уверенно... хотя ноги всё-таки слегка подогнулись, и она уставилась взглядом в бетон, уронив голову. Да и лазурная шёрстка потемнела от пота, несмотря на все удобства ложемента. И дышит... вроде и нормально, но чувствуется, что ещё чуть, и начала бы она, захлёбываясь, глотать вязкий неподатливый воздух. Пилотаж на разведчике без компенсации — штука, качественно выжимающая пилота насухо. Во время полёта этого не замечаешь почти, а вот после — накатывает.