Час пробил

Служанка умолкает: неудобно плохо отзываться о хозяине, который всегда был добр к ней, Сегодня ночью его разбил тяжелый паралич — он потерял речь, у него отнялись руки и ноги. Жили только глаза. Они чего-то требовали, негодовали, умоляли, приказывали. Но что?

— Так каким был хозяин на самом деле? Что говорили о нем?

— Говорили, что хозяин не очень хороший человек. У нас маленький городок. Люди живут здесь из поколения в поколение. Все помнят. Особенно плохое. Люди всегда хорошо помнят плохое о других. Не знаю, мне он не сделал ничего дурного. Наоборот…

— Что — наоборот?

— Он говорил: «Ты красивая девушка, Лиззи. Молодая. А знаешь, это все проходит. Быстро проходит. Быстрее даже, чем об этом говорят. Тебе нужен друг в жизни. Я знаю, у тебя есть дружок. Тоже неплохо. Но дружок — не друг. Пусть ходит. Я не возражаю и хочу, чтобы ты знала об этом».

— Ваш дружок был у вас в этот вечер?

Лиззи краснеет, ей неловко, тем более что она утверждала, вечером перед странным ночным криком в доме никого, кроме нее и хозяина, не было.

— Был, но ушел рано. Часов около девяти. — Она задумывается. — Так и есть, не позже.

— Почему вы сразу не сказали?

— Думала, не имеет отношения, — девушка краснеет: нервничает и не может скрыть волнения.

— Прошу вас понять: к делу имеет отношение все. Буквально все. Вам это понять нужно более, чем кому-либо.

Именно вы были в доме, когда произошли события сегодняшней ночи.

— Может, его просто разбил паралич? У меня так бабушка умерла. Так бывает. — Надежда в ее голосе, вспыхнув, тут же угасает.

Теперь об участниках событий, не всех, а только об основных:.

Дэвид Ло у. Хозяин дома в Роктауне. Богатый наследник. Ему сорок лет, может, чуть больше. Выглядит неплохо: высокий, не толстый, красивые волосы с проседью. Ходит пружинистой походкой. Вообще, если не знать о нем ничего, то производит весьма благоприятное впечатление. В архиве городского суда есть интересные сведения о нем: «Дэвид Спенсер Лоу-младший. Подвергался судебному преследованию за насилие (неоднократно). Ввиду отсутствия прямых улик был оправдан судом присяжных (во всех случаях). Его мать Розалин Лоу каждый раз вносила крупную сумму залога. Особенно шумным было дело об изнасиловании на Мэйн-стрит. Однако тщательное расследование показало, что в данном случае причастность мистера Лоу недоказуема. (Пометка чиновника лиловыми чернилами безобразным почерком: «Отсутствие доказательств еще не есть доказательство отсутствия».) Интересно то, что в городской суд указанные сведения попали неизвестно когда и неизвестно откуда. Вот так в начале шестидесятых появились из небытия записи, компрометирующие Лоу. Истинные они или нет, никто не знает.

Я допустил одну ошибку. Я сказал: «ходит пружинистой походкой». Следовало сказать: «ходил пружинистой походкой». Сейчас мистер Лоу разбит параличом. Все произошло ночью, при невыясненных обстоятельствах. Врач в больнице сказал, что организм, конечно, подорван многими годами рассеянной жизни. Но он же вынужден был признать — не так уж часто сорокалетних мужчин разбивает такой паралич. «Слишком сильный», — в таком смысле выразился врач. Нужны невероятные переживания или сильнейший испуг. А чего пугаться? Чего? В последние годы мистер Лоу вел достаточно скромный образ жизни. Во всяком случае, не был замечен ни в чем дурном. Дело из судебного архива, выдержка из которого приведена, уже долгие годы пылилось на полках.

Роза л ин. Л оу. Мать мистера Лоу. Каков ее возраст?