Час расплаты (ЛП)

Я резко накренился, заметив маленький остров, на который мы иногда приходили, кружа, пока морской бриз боролся с моими движениями. Лэнс направил свою силу в воздух вокруг нас, чтобы мне было легче. Я сложил крылья, когда мы нырнули в песчаную бухту на южной стороне острова, что была единственным местом, достаточно открытым для меня, чтобы приземлиться.

Мои когти вонзились в песок, когда я остановился, и немного опустился под тяжестью своей Драконьей формы, давящей на меня.

Лэнс спрыгнул с моей спины хорошо отработанными движениями, и дрожь пробежала по моему позвоночнику от кончика морды до хвоста, когда я стряхнул чешую и огонь своей драконьей формы и вернулся обратно в форму фейри. Это было труднее сделать, чем обычно, так как моя ярость боролась с желанием остаться в форме Ордена, но я заставил себя сдержаться, желая поговорить об этой ситуации с Лэнсом, пока мы могли будучи наедине.

В ту секунду, когда мои кости восстановились, я повернулся к нему и начал разглагольства, которые, я не был уверен, когда-нибудь закончится.

— Ты можешь поверить в яйца этой гребаной девчонки? — Я зарычал, проводя руками по волосам так сильно, что был почти уверен, что у меня на голове выступила кровь. — Надень штаны, прежде чем начнешь, хорошо? — пробормотал Лэнс, бросая мне мою одежду, затем отвернулся и начал расхаживать по берегу.

Я прикусил язык, когда втиснул ноги в штаны, и он принялся за работу, накладывая знакомые заклинания тишины и отвращения на случай, если кто-то пытался шпионить за нами. Хотя здесь это казалось более чем маловероятным. Но он никогда не терял бдительности, даже когда мы могли быть уверены в уединении. Его движения были напряженными, но ярость, которую я все еще чувствовал, казалось, также немного выгорела из него во время нашего полета сюда.

У меня не хватило терпения сделать что-то большее, чем натянуть спортивные штаны, прежде чем я снова начал.

— Как она вообще попала в мою комнату? Она все еще была заперта, когда я пошел тушить пожар. И я следил за ней на пути в Дом Игнис прямо перед тем, как мы вместе обнаружили огонь. Она была прямо передо мной в толпе, так что я даже не понимаю, как ей удалось…

— Вега так и не попали на собрание после смерти Аструма, — прервал Лэнс. — Дарси ворвалась в мой офис, когда должна была быть там, и попыталась украсть немного звездной пыли, чтобы они могли уйти домой. Предполагаю, что Тори пошла в твою комнату, чтобы взять немного золота. Не знаю, сколько я тебе рассказывал о том, как они жили в мире смертных?

— Почему мне должно быть не насрать на это? — огрызнулся я.

— Потому что это может помочь тебе понять мотивы Тори. Очевидно, что ты больше, чем просто злишься из-за этого, потому что она задела тебя.

— Что это должно значить? — потребовал я, подкрадываясь к своему другу, пока он оглядывался на меня, как будто я не был чертовым Драконом, способным откусить ему голову, если он направит меня не в ту сторону.

— Просто кажется, что ты принимаешь это немного близко к сердцу, — ответил он, пожимая плечами. Гребаное пожатие плечами.

— Конечно, я принимаю это близко к сердцу — она обокрала меня и подожгла всю мою комнату! — закричал я.

Лэнс фыркнул от смеха, и я зарычал, подбегая к нему, полностью намереваясь стереть это глупое выражение с его лица. Он отскочил от меня, используя свою вампирскую скорость, и я развернулся, обнаружив, что он снова позади меня вне досягаемости.

— Я хочу сказать, — продолжил он, как будто я только что не пытался напасть на него. — Что они вдвоем жили в дерьмовой квартире, которая на самом деле была всего лишь одной крошечной комнатой с плесенью на стенах и разбитым окном, что делало все то место холодным и чертовски несчастным. Я почти уверен, что они делили потрепанный диван вместо кровати и едва могли позволить себе платить за квартиру. Тори воровала мотоциклы за деньги, и они обе были из тех худышек, которые больше давали понять о нехватке еды, чем о диете.

— Ты ожидаешь, что я буду их жалеть? — недоверчиво спросил я, хотя не мог полностью отогнать мысленную картину, которую он рисовал мне. Я даже представить себе не мог, что буду так жить. Деньги никогда не были чем-то таким, о чем я думал. Я принимал их как должное, это была наименее важная вещь в моей жизни, потому что у нас было слишком много всего этого. Думать о солярианских принцессах, живущих в такой нищете, было абсурдно, но я знал, что Лэнс тоже не стал бы мне лгать.