Час волка

Окна гостиной были закрыты маскировочными занавесками. Наверно через полчаса после того, как им подали чай с хлебом, Майкл услышал шум автомобиля, остановившегося снаружи. Он подошел у окну, чуть отодвинул занавеску и выглянул. Спускалась ночь, на улице не было ни одного фонаря. Дома были темными на фоне тьмы. Но Майкл разглядел черный "Мерседес", остановившийся у края тротуара, и увидел, как водитель вышел, обошел кругом и открыл дверцу с другой стороны. Сначала показалась красивая женская ножка, потом и она сама. Она глянула вверх, на полоску желтоватого света, пробивавшуюся сквозь край маскировочной занавески. Лица ее видно не было. Затем водитель захлопнул дверцу, и Майкл опустил занавеску на место.

Снизу послышались голоса: Гюнтера и какой-то женщины. Элегантный немецкий выговор, весьма рафинированный. В гласных звуках слышалась аристократичность, но в ней была странность, нечто такое, чему Майкл не мог дать точного определения. Он услышал, как кто-то поднялся по лестнице, услышал, как женщина взялась за ручку закрытой двери в гостиную.

Ручка повернулась, дверь открылась, вошла женщина без лица.

На ней была черная шляпа с вуалью, скрывавшей черты лица. В руках, обтянутых черными перчатками, она держала черный чемоданчик, а поверх темно-серого в полоску платья на ней был черный бархатный плащ. Но из-под шляпы выбивались золотистые кудри, густые белокурые волосы кольцами ниспадали на плечи. Женщина была стройной, высокой, примерно пяти футов десяти дюймов росту, и Майкл видел, как блестели сквозь вуаль ее глаза, когда она остановила свой взгляд на нем, потом перевела его на Мышонка и опять вернула к нему. Она закрыла за собой дверь. Майкл ощутил запах ее духов: нежный аромат корицы и кожи.

- Вы - тот самый человек, - сказала она светским немецким языком. Это была констатация факта, обращенная к Майклу.

Он кивнул. В ее акценте было что-то странное. Что же?

- Я - Эхо, - сказала она. Затем положила черный чемоданчик на стол и раскрыла его застежки. - Ваш попутчик - немецкий солдат. Что делать с ним?

- Я не солдат, - запротестовал Мышонок. - Я - повар. Был поваром, я имею в виду.

Эхо уставилась на Майкла, за вуалью черты ее лица оставались бесстрастными. - Что делать с ним? - повторила она.

Майкл понял, что она имела в виду. - Ему можно доверять.

- Последний человек, веривший, что можно доверять любому, уже мертв. Вы взяли на себя опасную ответственность.

- Мышонок... мой друг... и хочет выбраться из страны. Нельзя ли это устроить?

- Нет, - прервала Эхо. - Я не рискну ни одним из моих друзей, чтобы помочь вашему. Этот... - она быстро глянула на маленького человечка, и Майкл почти почувствовал, как она сжалась. - Этот Мышонок на вашей ответственности. Вы позаботитесь о нем сами, или придется мне?

Это была вежливая форма вопроса, убьет ли Майкл Мышонка сам или эту работу должны сделать ее агенты.

- Вы правы, - согласился Майкл. - Мышонок - на моей ответственности, и я о нем позабочусь. - Женщина кивнула. - Он едет со мной, - сказал Майкл.

Наступило молчание: ледяное молчание. Потом:

- Невозможно.

- Нет, возможно. В Париже я зависел от Мышонка, и сюда он приехал ради меня. Так что лично для меня - он человек проверенный.

- Но не для меня. И уж, в таком случае, вы тоже. Если вы отказываетесь выполнить свою работу в соответствии с правилами, я отказываюсь с вами работать. - Она застегнула чемоданчик и направилась к двери.

- Тогда мне придется действовать без вас, - сказал Майкл. И тут его осенило, в чем загадочность ее акцента. - Как бы то ни было, я не нуждаюсь в том, чтобы мне помогали янки.

Она остановилась, рука в перчатке замерла на ручке двери. - Что?

- Помощь янки. Я в ней не нуждаюсь, - повторил он. - Вы американка, не так ли? Это - в вашем акценте. Немцы, которые работают с вами, должно быть, залили уши свинцом, если не слышат его.

Казалось, это ее задело. Эхо ледяным голосом сказала: - К вашему сведению, братишка, немцы знают, что я родилась в Штатах. Сейчас я гражданка Берлина. Вы этим удовлетворены?

- Это ответ на мой вопрос, но вряд ли он меня удовлетворяет. - Майкл слегка улыбнулся. - Думаю, наш общий друг в Лондоне дал вам все сведения обо мне. - За исключением, конечно же, того, что касалось способности бегать на четырех конечностях. - Я хорошо умею делать то, что делаю. Как я уже сказал, если вы отказываетесь мне помогать, мне придется выполнять эту работу самостоятельно...

- Вы погибнете, пытаясь сделать это, - прервала его Эхо.

- Может быть. Но наш общий друг должен был сообщить вам, что моим словам можно верить. Иначе я бы погиб уже в Северной Африке. Если я говорю, что отвечаю за Мышонка, то так оно и есть. Я о нем позабочусь.

- А кто позаботится о вас?

- На этот вопрос у меня ответа спрашивать не нужно, - сказал Майкл.