Час волка

Михаил споткнулся о корень и упал на колени. Франко дернул его за собой, и они продолжили идти. На болезненном кареглазом лице Франко светилась жестокость; даже сквозь человеческую маску проглядывала волчья морда. Может быть, раскапывание могил - это к несчастью, думал Михаил. Потому-то сад и был так далеко от белого дворца. Но человеческая натура Франко отвергла все ограничения; как любой отец-человек, он сгорал от нетерпения увидеть результаты своего семени.

- Идем, идем! - говорил он Михаилу, оба они спешили через лес.

Еще несколько минут - и они вырвались на прогалину, где были прямоугольники из камней. Франко резко остановился. Михаил наскочил на него, но это столкновение на Франко никак не отразилось. Он только бессильно раскрыл рот.

- Боже праведный, - прошептал Франко.

Михаил тоже увидел это: могилы в саду были разворочены, повсюду были раскиданы кости. Черепа, маленькие и большие, некоторые человеческие, некоторые звериные, а некоторые смесь того и другого, лежали, расколотые, перед Михаилом. Франко прошел дальше в сад, ладони у него скрючились по бокам, как когти. Почти все могилы были раскопаны, их содержимое вырыто, разломано на кусочки и безобразно раскидано вокруг. Михаил уставился на лежавший ухмыляющийся череп, с острыми клыками и клочком серой шерсти. Неподалеку валялись кость предплечья, а дальше кости кисти руки. Маленький изогнутый позвоночник приковал взгляд Михаила, потом детский череп, раздавленный с неистовством. Франко шел дальше, влекомый к тому месту, где были захоронены свежие трупы. Он переступал через старые кости и наступил на череп, нижняя челюсть которого была отломана, словно кусок перегнившего дерева. Он остановился, шатаясь, и уставился на выскобленные ямы, куда два дня назад были положены новорожденные. На земле лежала разодранная тряпка. Франко поднял ее, и что-то изорванное и красное, кишевшее мухами, упало на листья.

Ребенок бы разорван пополам, Франко видел следы огромных клыков. Верхняя половина, голова и мозг, исчезла. Мухи вились вокруг лица Франко, а с ними медянистый аромат крови и гниения. Он посмотрел направо, на другое красное пятно на земле. Маленькая ножка, покрытая блестящей бурой шерсткой. Он издал слабый ужасный стон, и старые кости хрустнули под его ногой, когда он отшатнулся от розовых останков.

- Берсеркер, - услышал Михаил его шепот.

На верхушках деревьев пели птицы, счастливые и беззаботные. Вокруг повсюду были разрытые могилы и части скелетов, детей и взрослых, человеческих и волчьих. Франко повернулся к Михаилу, и мальчик увидел его лицо - кожа обтянула кости, глаза остекленевшие и выпученные. Резко запахло гнилью.

- Берсеркер, - повторил Франко, голос у него был слабый и дрожащий. Он огляделся вокруг, ноздри у него раздулись, и на лице заблестел пот.

- Где ты? - закричал Франко, и пение птиц сразу же оборвалось. - Где ты, подлец? - Он шагнул в одну сторону, потом в другую, ноги его, казалось, хотели растащить его на две половины. - Ну, выходи! - завопил он, зубы его оскалились, грудь вздымалась. - Я сражусь с тобой! - Он схватил волчий череп и запустил им в ствол дерева, ударившись о который, тот разлетелся с звуком пистолетного выстрела. - Боже, низвергни его в ад. Выходи же!

Мухи налетели на лицо Михаила и закружили прочь, вспугнутые яростью Франко. Тот вскипел, на его впалых щеках показались розовые пятна, тело напряглось, как туго скрученная опасная пружина. Он вопил:

- Выходи же, давай сразимся! - и от его голоса птицы слетели со своих веток.

На вызов Франко никто не отозвался. Скалящиеся черепа лежали как немые свидетели бойни, а красную мякоть малышей покрывали тучи мух. Прежде чем Михаил успел шевельнуться для защиты, Франко накинулся на него. Он оторвал его от земли и швырнул спиной о дерево так сильно, что из легких Михаила с резким звуком "хук" вырвался воздух.

- Ты - ничтожество! - свирепел Франко. - Ты меня слышишь? - Он затряс Михаила. - Ты - ничтожество!

В глазах Михаила стояли слезы боли, но он не дал им пролиться. Франко испытывал необходимость что-нибудь уничтожить, также как берсеркер уничтожил тела его детей. Он еще раз швырнул Михаила о дерево, теперь сильнее.

- Ты нам не нужен! - орал он. - Ты - кусочек слабовольного гов...