Час встречи

Она кивнула, но голос ее все еще оставался бесцветным, лишенным обычного богатства тонов.

— Да. Одно это и утешает. Отныне я не буду чувствовать себя виноватой. — Тяжело вздохнув, Кристин добавила: — Я ведь мечтала о полной свободе.

Кейну вдруг вспомнился рассказ девушки-гида, водившей их по тропическим зарослям, о прячущихся там коварных ядовитых растениях. Элизабет, как и они, нежная и безобидная с виду, при первой возможности вонзила в сестру ядовитые шипы, причинив мучительные страдания.

— Я даже не подозревала, как мне станет одиноко.

Кейн вздрогнул. Да, Элизабет оказалась точь-в-точь растением-паразитом, душившим и губившим сильное дерево, высасывавшим из него соки по капле. Видимо, сама Кристин, с ее потребностью быть кому-то необходимой, сделала это возможным. Господи, как запутанны и сложны отношения сестер-близнецов!

— Прости меня, Кристин, — нежно сказал он, вместе с ней скорбя о великой потере и вправду ощущая свою вину.

Она лишь крепче стиснула его руку. Такси остановилось. Кристин подняла на Кейна глаза, блестящие от слез.

— Ты останешься со мной? — жалобно спросила она.

Кейн озорно улыбнулся.

— Еще бы! Ведь наш отпуск продолжается!

Она невольно рассмеялась, хотя прозвучал этот смех странно. Все же он разрядил обстановку, и они почти спокойно вышли из машины, рассчитались с шофером и вынули из багажника чемоданы. Однако самообладание скоро покинуло Кристин, и она устремилась вверх по лестнице.

Кейн подумал, что ей не терпится укрыться в своей норе и зализать раны. Но он ошибся. Как только они вошли в гостиную, Кристин вновь схватила его за руку и взглянула ему в лицо. И он увидел в ее глазах… страстное желание.

— Ты задолжал мне десерт, — прошептала она.

И тут он все понял. Понял, как мучительно жаждет она заполнить зияющую в душе пустоту и молит его помочь ей в этом, надеясь, что не ошиблась в нем. Кейн поклялся самому себе, что не обманет ее чаяний, тем более что они совпадали с его желаниями.

В сердце его закипела бешеная радость. Она свободна! Она теперь свободна и принадлежит ему, только ему одному! Сильная женщина Кристин Расселл не сломлена, она не из тех, кто ноет и плачет. Принимая жизнь такой, как есть, она справляется с ударами судьбы.

Кейн улыбнулся.

— Я приготовил для тебя кое-что восхитительное… божественное… ни с чем несравнимое… вроде пудинга с изюмом и кремом на коньяке.

Кристин вздернула бровь.

— И я все это одолею?

В нем вновь проснулся первобытный охотник. Его женщина! Кейн подхватил ее на руки и крепко прижал к груди. Теперь только он будет безраздельно царить в ее сердце и только ему принадлежит право заслонять ее от всех невзгод.

— Покажи, где твоя спальня, — скомандовал он. — Десерт должен быть тщательно сервирован! Иначе им не удастся насладиться вполне…

— По коридору… Вот так, а теперь направо.

Она сопровождала объяснения легкими поцелуями в уголки его рта, чуть не заставившими Кейна потерять голову прямо в коридоре. Однако он удержался и торопливо перешагнул порог спальни.

Они раздевались стремительно, срывая одежду друг с друга, кидая ее на пол, сгорая от желания как можно скорее ощутить соприкосновение горячих тел. Это было воистину пиршество страсти, когда два существа самозабвенно кидаются навстречу друг другу в диком порыве, спеша слиться воедино.

Ее тело томилось по ласке, молило о ней. Руки и ноги Кристин обвили тело Кейна, словно она желала вобрать его в себя без остатка. И вот наступил миг острейшего наслаждения для них обоих, когда ни он, ни она не смогли сдержать крика восторга. Проникая в нее все глубже, Кейн каждой клеточкой своего существа впитывал ее страсть, не в силах хоть на миг оторваться от желанной добычи.

Не выпуская его из объятий и прижимаясь к нему всем телом, Кристин взглянула в сверкающие серые глаза.

— Я хочу, чтобы это длилось целую вечность, Кейн, — еле слышно выдохнула она.

Он понял ее. Как всегда понял. Хотя любовный акт дарил обоим потрясающее наслаждение, но ей требовалось гораздо большее. Сегодня, когда нить, с рождения связывавшая ее с сестрой, так мучительно оборвалась, она страшилась, не оборвется ли и нить, связавшая ее с Кейном.

— За это время мы так много узнали друг о друге, — продолжала она, не сводя с него потемневших от волнения глаз. — Нам обоим пришлось нелегко. Но я хочу сказать, что горькая правда лучше, чем сладкая ложь.

— Да, — негромко проговорил он, понимая, что от того, поверит ли она в его искренность, зависит их будущее. — Любая правда лучше, Кристин. Но я полагаю, чтобы испытать все сполна, нам может не хватить целой жизни.

— Ты… хочешь рискнуть? — запинаясь, спросила Кристин и, вскинув голову, замерла, напряженно ожидая ответа.

— Очень хочу, — твердо ответил он.

— И я… — тихо произнесла она, склоняясь к нему гибким, дразнящим движением.

С улыбкой он накрыл руками ее груди и стал нежно ласкать, поочередно целуя каждую. Тело Кейна словно само собой подчинилось волнующему ритмичному движению ее бедер. И еще долго, очень долго они страстно любили друг друга.