Чаша Бланшара

— Как я уже сказал, мы полагаем, что это не случайное ограбление. Ведь взяли только самый ценный предмет — чашу для охлаждения вина. Это говорит о том, что кто-то был осведомлен о ценности предмета и что преступление было тщательно спланировано и осуществлено на основании внутренних сведений. Вы, миссис Мидоус, были избраны в качестве слуги правосудия: оглядитесь, позадавайте вопросы, вотритесь в доверие и докладывайте нам обо всем, то есть абсолютно обо всем, что вы сочтете важным.

Агнесс моргнула, так как снова раздались удары по металлу. Она почувствовала, как болят виски, как будто молоток стучал внутри ее головы.

— И самое главное, — поспешно добавил Теодор, — вы должны помочь как можно скорее вернуть чашу для охлаждения вина.

До Агнесс медленно доходил смысл сказанного, и ее охватили дурные предчувствия, сходные с теми, которые она ощутила после разговора с Лидией. Ее снова вынуждали действовать вопреки ее естественным наклонностям, вопреки ее личному убеждению, что ничего полезного нельзя достичь чрезмерной дружелюбностью. Личная жизнь других людей ее не интересовала, не любила она рассказывать и о своих собственных несчастьях. Ужасно, что убили молодого подмастерья, она сожалела, что похитили чашу для охлаждения вина, но в конечном счете ни одна из этих катастроф не имела к ней прямого отношения. И при всех ее заботах эти дополнительные хлопоты ей были совсем ни к чему.

Может ли она так сказать Теодору? Вопреки своей обычной покорности, Агнесс решила, что может. Она вежливо покашляла и громко, пытаясь перекричать шум, сказала:

— Я горжусь вашим предложением, сэр. И я счастлива, что миссис Бланшар так высоко меня ценит. Но я далеко не уверена, что справлюсь с такой ответственной задачей.

— Что? — наморщил брови судья. — Что вы такое говорите?

Теодор фыркнул. Венозная сетка на его носу и щеках потемнела.

— По нашему мнению, вы единственный кандидат, — объявил он. — Вы не так молоды, чтобы делать глупости, и куда более внимательны и деятельны, чем миссис Тули или мистер Мэттью. Пэтси редко бывает внизу, от нее никакой пользы. Другие занимают слишком низкое положение, чтобы им можно было доверять.

Тут стук прекратился, и в комнате стало тихо. От волнения Агнесс начало подташнивать. Она бы предпочла оказаться в любом другом месте, только не здесь.

— Даже если так, сэр, я не уверена, что пользуюсь доверием других слуг.

— Из своего опыта могу сказать, — успокаивающим тоном произнес судья, — тем, кто хочет услышать какие-то признания, следует только слушать. Многие слуги в вашем положении обрадовались бы, если бы им предоставили такую возможность.

«Очевидно, я отличаюсь от многих», — подумала Агнесс, с несчастным видом глядя на него.

Теодор вытер лоб алым платком:

— Прежде чем вы выдвинете другие возражения, миссис Мидоус, я бы хотел коснуться еще одного вопроса. Как сказал судья Кордингли, эта чаша для охлаждения вина была наиболее ценным предметом, когда-либо изготовленным в мастерской Бланшаров. Потеря ее может привести к нашему разорению. В этом случае я и моя семья попадут во «Флит», а все слуги, включая вас, останутся без работы. В вашей власти предотвратить это бедствие.

Последовала пауза. У Агнесс было такое ощущение, будто кто-то тащит ее руку к огню, а у нее нет сил ее отдернуть.

— Но как может услышанное мною внизу помочь найти пропажу? — в отчаянии спросила она.

— Я требую, чтобы вы не только слушали, — сказал Теодор. — Есть человек, который может помочь нам вернуть чашу. — Он снова вытер лоб платком. — Я хочу, чтобы вы были моей посредницей и нанесли ему визит.

Агнесс даже вздрогнула от удивления:

— Кто это такой?

— Человек, который живет недалеко отсюда, в Саутуарке, местечке под названием Грустная тропинка. Он называет себя Маркус Питт.

— Вам знакомо это имя? — спросил судья Кордингли.

— Нет, сэр, — ответила Агнесс, переводя удивленный взгляд с Теодора на судью. — А должно? Он кто, слуга, торговец или, возможно, еще один ремесленник?

— У него совсем другая профессия, — сказал судья, с горечью качая головой, — куда более доходная. Он то, что некоторые называют неизбежным злом, а другие, включая меня, бичом общества. Он ловец воров.

Естественно, Агнесс слышала о ловцах воров, людях, которые используют сведения, полученные от трактирщиков, конюхов и разных бродяг, чтобы вернуть украденную собственность. Некоторые из них пользуются уважением, занимают почтенные должности. Но, несмотря на то, что они предлагают помощь несчастным жертвам ограблений, ходят настойчивые слухи, что сами они далеко не так невинны, как хотят казаться, — часто играют роль скупщиков краденого, а иногда и сами организовывают кражу собственности, за возвращение которой потом получают деньги.

Агнесс неловко поерзала в кресле:

— Я понимаю, кого вы имеете в виду, сэр. Но у меня нет никакого опыта в таких делах. Почему вы хотите, чтобы я навестила этого человека вместо вас?