Чаша чужой души

Робин развязал тесёмки и аккуратно, держа через ткань хранильницы, опустил чашу в воду. Запоздало пришла мысль о том, что это может быть опасно: не хватало только, чтобы посудина треснула! Руку жгло неимоверно, но, что удивительно, кожа не краснела, и не было и намёка на ожог. Всё с этим магом странно…

Фарфор тихо звякнул о дно ведра, но трескаться, вроде, не собирался. Робин про себя выругался: надо было постелить на дно какую-нибудь тряпку, чтобы не разбить.

Белобрысый зашевелился и поморщился. Через минуту он открыл газа и нашел Робина взглядом.

– Спасибо.

– Да не за что, вроде как, – Робин заглянул в ведро. Сработало! Интересно, чашу можно уже вынимать или пусть ещё поотмокает?

– Я бы ещё долго без сознания провалялся. – Кир попытался встать и брезгливо передёрнулся.

– Ты пока лежи и не дёргайся, начальнику я скажу, чтобы тебя не трогали. Чем вызван обморок? Эй, а чего тебя сейчас-то так перекосило?

– А ты представь, что из тебя вынули душу и окунули в поилку для лошадей! – Кир не ответил на первый вопрос, и Робин внутренне нахмурился. Он не подал виду, но сделал пометку на будущее, чтобы при первой же возможности вернуться к этому разговору.

– А ты что, всё прямо так чувствуешь? – поинтересовался он из чистого любопытства.

– Конечно.

– Понял. Чашу можно доставать? Нужно вытереть или прямо мокрой обратно в мешок?

– Не мешок, а хранильницу! Знаешь, сколько на этом клочке ткани магии понакручено? Мне до такого ещё расти и расти… – Кир сокрушённо покачал головой и озвучил инструкции. Кажется, Настоятельница тоже всё это говорила Робину, но тогда он не посчитал это важным и пропустил мимо ушей.

Послышались ругательства и имя Робина: начальник охраны потерял его из виду. Пришлось срочно вылезать и реабилитировать себя в глазах начальства. Убрав выловленную из ведра и насухо вытертую чашу обратно в хранильницу, наёмник оставил Кира отдыхать и приходить в себя, наказав не вылезать из повозки на солнцепёк. Белобрысый как-то странно на него посмотрел, но ничего не ответил. Подумать над поведением и словами мага и его связью с чашей Робин решил позже.

На вечерней стоянке приятелей опять поставили убирать лошадей. Робин пытался выспросить у мага, что это такое с ним было днём и почему он молчал всё это время, но Кир только отшучивался. Под конец наёмнику это надоело. Им предстояло вдвоём пройти полстраны, чтобы добраться до главного Храма, где, наконец, снимут привязку к чаше. Похоже, маг не понимал, что столько времени игнорировать друг друга или просто делать вид, что они посторонние и вообще не вместе, не получится.

Судя по всему, белобрысый никогда раньше не покидал границ родной деревни надолго, поэтому не знал, что из себя представляет подобное путешествие, и не умел работать в паре. Робин же всю жизнь, сколько себя помнил, ходил на задания с отцом, и понимал, что им с Киром нужно стать хоть на время напарниками, чтобы добраться до места целыми и невредимыми. И вообще, он, Робин, отвечает за все действия и поступки этого светловолосого недоумка, и ему бы очень хотелось знать, чего от него ожидать!

Едва они закончили с лошадьми, Робин сграбастал Кира в охапку, затащил в лесок за ближайшие кусты и несильно приложил о дерево – его раздражало, что маг от него весь день и уже практически весь вечер отмахивался, не желая объяснить, в чём дело, только злобно смотрел.

Кир попробовал вырваться и уйти, но не вышло. В итоге он всё-таки соизволил ответить: магия отнимает много сил, опыта у него нет, вот он и в полуобмороке.

– Почему ты не отказался, когда лишней работой запрягли?

– Да не мог я! – взорвался маг, и Робин порадовался, что они сейчас в стороне от лагеря и их навряд ли кто-то услышит. – Что мне говорит владелец чаши, то я и делаю! Беспрекословно, как тупая марионетка! И поспорить даже не могу!

Выпалив это, Кир устало вздохнул и сполз по дереву спиной. Отвернулся, руки безвольно повисли. Маг выглядел так, словно из него разом вынули все кости.

– Что, доволен? Получил ручную зверушку и радуешься? – огрызнулся он в ответ на молчание Робина, пряча за наглостью страх, и решился поднять глаза на своего хранителя.

Но наёмник продолжал молчать, задумавшись о чём-то. Лицо Робина словно окаменело, а Кир напрягся, не зная, чего ожидать.

– И ничего нельзя сделать? Ты никак не можешь этому сопротивляться? – наконец сказал Робин, по-прежнему стоя над Киром неумолимым стражем.

ГЛАВА 3

Маг тяжело вздохнул, оттягивая момент ответа, потом окинул наёмника злым взглядом, а затем всё-таки ответил. Чувствовалось, что сейчас он считает Робина своим врагом номер один. Ещё бы, он фактически признался, что является его абсолютным рабом!

– Ничего… Я ничего не могу сделать с прямым приказом.

На какое-то время повисла тишина.

– Как должна звучать фраза, чтобы ты повиновался?

– Чего?

– Спрашиваю, как должна быть построена фраза, чтобы она для тебя прозвучала приказом?