Чаша гнева

А вне стен Учредительного собрания партия большинства Учредительного собрания (правые социалисты-революционеры и меньшевики), ведут открытую борьбу против Советской власти, призывая в своих органах к свержению ее, объективно этим поддерживая сопротивление эксплуататоров переходу земли и фабрик в руки трудящихся.

Ясно, что оставшаяся часть Учредительного собрания может в силу этого играть только роль инструмента буржуазной контрреволюции по свержению власти Советов всех трудящихся и возобновлению войны до победного конца в интересах иностранных банкиров, капиталистов и помещиков. Российская Советская Социалистическая Республика учреждена на Втором съезде Советов Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов, и более ничего в России учреждать не требуется. Поэтому Центральный Исполнительный Комитет постановляет: Учредительное собрание распускается.

18¹⁴ (5) января 1918 г.»

Следом за декретом о роспуске Учредилки газеты опубликовали перевод текста подписанного мирного договора с Германией, протокол о присоединении к этому договору Австро-Венгрии, декрет о широкой демобилизации армии, декрет о борьбе с бандитизмом, а также декрет об отмене продразверстки и замене ее продналогом. Так граждане молодой Страны Советов узнали, что уже пять дней живут в невоюющей стране. Отказ господ депутатов даже обсуждать ратификацию мирного договора разом сделал их врагами самых широких кругов российского населения. Воевать до победного конца рвались только те, кто на фронте не мог оказаться ни при каких обстоятельствах, а все остальные хотят только прекращения войны. Недаром же, как и в Основном Потоке, левые эсеры ни старались разрушить Брестский мир и спровоцировать возобновление боевых действий: успехи на этом поприще у них были весьма скромные и к тому же крайне недолговечные.

К мирному договору пока не присоединились только Болгария и Османская империя, но это только из-за того, что лично я видал их верховное руководство в гробу и белых тапках. Людоеды и братоубийцы не нужны мне на этом свете живыми ни в каком виде - ни у власти, ни даже пленными. Процессы века мне устраивать банально некогда, так что ждут их быстрая кара и безымянные могилы, если сами не пустятся наутек. Но это потом, а сначала нам предстоит решить первоочередные проблемы в самой Советской России, и с целью определения круга ближайших задач я собрал у себя в Тридесятом царстве заседание большевистского ЦК.

- Итак, товарищи, - сказал я, - поздравляю вас и ваше государство с избавлением от временного статуса. Но тут вы сами виноваты - не нужно было идти на поводу у разного рода Каменевых и Зиновьевых. Потворство требованиям создания однородного социалистического правительства или выборов в Учредительное собрание означало не что иное, как добровольный возврат власти в руки компрадорской буржуазии, свергнутой в октябре семнадцатого года. Ничем хорошим (не только для партии большевиков, но и для всей России в целом) это бы не закончилось. И вообще, обсуждение такого рода капитулянтских предложений необходимо начинать с расстрела их авторов. Нет худшей контрреволюции, чем та, что притаилась в ваших собственных рядах.

- А вот тут, товарищ Серегин, вы совершенно правы! - воскликнул Ильич. - Решительность и бескомпромиссность - вот главные составляющие успеха революционных преобразований.

- Решительность решительности рознь, - ответил я. - Иной решительный товарищ, круша все налево и направо, вреда способен принести не меньше любого капитулянта. Задача у вас, как у хитроумного Одиссея - провести революционный корабль между Сциллой всеобщего разрушения (ибо ему обрадуются только империалисты Антанты) и Харибдой возврата к прежним порядкам, уже доказавшим свою несостоятельность. Сразу скажу: русский народ вышел из Империалистической войны не оттого, что полностью растратил необходимые для борьбы силы, а потому что потерял веру в ее цели. В Основном Потоке сил ему хватило на три года Гражданской войны и отражение многочисленных иностранных интервенций, а это говорит о многом. До завершения войны в Западной Европе у нас около года, может, чуть больше, может, чуть меньше. К тому моменту Советская Россия должна преодолеть свою внутреннюю слабость и противоречия, подавить сепаратизм окраин, восстановить боеспособность армии и флота и быть готовой отразить вторжения двунадесяти империалистических держав. И вообще, привыкайте к положению осажденного военного лагеря, окруженного кратно превосходящими вражескими силами, и ни в коем случае не надейтесь, что вас оставят в покое и предоставят своей судьбе. Такого не будет точно, ибо первое в мире государство рабочих и крестьян станет костью в горле у всего мирового империализма.

- Мы вас поняли, товарищ Серегин, - кивнул Сталин. - Мы уже знаем, что плохого вы нам не посоветуете, а потому давайте от общих перспектив перейдем к конкретным задачам ближайшего плана.